Гальегос Мансера, Эдуардо
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 13 мая 2011 года. |
Эдуардо Гальегос Мансе́ра (исп. Eduardo Gallegos Mancera, 24 мая 1915, Каракас — 3 июля 1989) — известный деятель коммунистического движения Венесуэлы, врач, поэт и публицист; многолетний член руководства венесуэльской компартии (входил в состав Политбюро и Секретариата ЦК КПВ, был секретарем ЦК по международным отношениям). Активный участник борьбы с диктатурой в Венесуэле. он также избирался сенатором Национального конгресса страны. За свою политическую деятельность Гальегос Мансера многократно подвергался арестам и заключался в тюрьму.
Книги:
- Cartas de la prisión (1965)
- Rebelión juvenil y sus causas (1971)
- Ancho río, alto fuego (1975)
- Sol solo sol (1987)
- Poemas para nietos y el origami para una mariposa (1993)
На русском языке издан сборник стихов «Широкая река, высокий огонь» (М., «Прогресс», 1980 г.). Стал прототипом Врача в романе Мигеля Отеро Сильва "Пятеро которые молчали".
|
Это заготовка статьи о политическом деятеле. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Гальегос Мансера, Эдуардо"
Отрывок, характеризующий Гальегос Мансера, Эдуардо
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
