1915 год
Поделись знанием:
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
(перенаправлено с «1915»)
| Годы |
|---|
| 1911 · 1912 · 1913 · 1914 — 1915 — 1916 · 1917 · 1918 · 1919 |
| Десятилетия |
| 1890-е · 1900-е — 1910-е — 1920-е · 1930-е |
| Века |
| XIX век — XX век — XXI век |
| Григорианский календарь | 1915 MCMXV |
| Юлианский календарь | 1914—1915 (с 14 января) |
| Юлианский календарь с византийской эрой |
7423—7424 (с 14 сентября) |
| От основания Рима | 2667—2668 (с 4 мая) |
| Еврейский календарь |
5675—5676 ה'תרע"ה — ה'תרע"ו |
| Исламский календарь | 1333—1334 |
| Древнеармянский календарь | 4407—4408 (с 11 августа) |
| Армянский церковный календарь | 1364 ԹՎ ՌՅԿԴ
|
| Китайский календарь | 4611—4612 甲寅 — 乙卯 зелёный тигр — зелёный кролик |
| Эфиопский календарь | 1907 — 1908 |
| Древнеиндийский календарь | |
| - Викрам-самват | 1971—1972 |
| - Шака самват | 1837—1838 |
| - Кали-юга | 5016—5017 |
| Иранский календарь | 1293—1294 |
| Буддийский календарь | 2458 |
| Японское летосчисление | 4-й год Тайсё |
1915 (тысяча девятьсот пятнадцатый) год по григорианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в пятницу. Это 1915 год нашей эры, 915 год 2 тысячелетия, 15 год XX века, 5 год 2-го десятилетия XX века, 6 год 1910-х годов.
В юлианском календаре — первый год нового, четвёртого в христианскую эру, великого индиктиона — 532-летнего цикла, после которого повторяются все даты юлианской Пасхалии (те же числа месяцев имеют одни и те же, что 532 года назад, названия дней недели и те же фазы Луны.
Содержание
События
Январь
- 18 января — Япония предъявила Китаю «Двадцать одно требование»[1].
Февраль
- 7 февраля — Начало Августовской операции[2].
- 14 февраля — в Лондоне прошла 1-я Конференция социалистов стран Антанты, в которой приняли участи социал-демократы Великобритании, Франции, Бельгии и России (большевиков представлял Максим Максимович Литвинов)[3].
Март
- 22 марта — после продолжительной осады крепость Перемышль была взята русской армией. В плен сдались более 100 тысяч австрийцев.
Апрель
- 22 апреля — немецкое командование впервые в истории применило химическое оружие, выпустив ядовитый газ хлор на позиции британцев под Ипром.
- 24 апреля — начало геноцида армян в Османской империи.
- 26 апреля — страны Антанты и Италия подписали секретный Лондонский договор о разделе Албании[4].
Май
- 7 мая — германская подводная лодка «U-20» атаковала британский пассажирский пароход «Лузитания»; погибли 1 198 человек.
- 9 мая — правительство Китая во главе с Юань Шикаем в основном приняло выдвинутое Японией «Двадцать одно требование»[1].
- 23 мая — Италия объявила войну Австро-Венгрии[5].
- 24 мая — в совместной Декларации стран-союзниц (Великобритания, Франция и Россия) массовые убийства армян впервые в истории были признаны преступлением против человечности[6].
Июнь
- 7 июня — заключено трёхстороннее русско-китайско-монгольское Кяхтинское соглашение, гарантировавшее автономию Внешней Монголии от Китая. Китай лишился права вводить свои войска на территорию Монголии, колонизировать её земли и вмешиваться в её внутренние дела[7].
Июль
- 9 июля — на Кавказе перешла в наступление ударная группа 3-й турецкой армии. Русские войска начали Алашкертскую оборонительную операцию[8].
- 21 июля — русские войска на Кавказе отошли к Алашкерту. На следующий день ударная группа генерал-лейтенанта Н. Н. Баратова из района Даяра нанесла удар во фланг и в тыл наступающих турецких войск, сорвав турецкое наступление[9].
Август
- 6 августа — «Атака мертвецов» под крепостью Осовец.
- 12 августа — «исчезновение Норфолкского полка» — спорное событие, произошедшее в ходе атаки турецких позиций во время Дарданелльской операции.
Сентябрь
- 5—8 сентября — в Циммервальде состоялась первая международная конференция левых социалистических партий, стоящих на антивоенных позициях и выступающих против поддержки социалистами правительств своих стран, связанной с участием последних в Первой мировой войне.
Октябрь
- 19 октября — начались волнения матросов на российском линкоре «Гангут». Подавлены через три дня[10].
- 27 октября — отставка премьер-министра Австралии лейбориста Эндрю Фишера. Его сменил новый лидер австралийской лейбористской партии Уильям Моррис Хьюз[11].
Ноябрь
- 30 ноября — Италия присоединилась к Соглашению Союзников от 5 сентября 1914 года, обязуясь не заключать сепаратного мира с государствами Центрального блока в течение всей мировой войны и не выставлять условий мира без получения согласия от каждой из союзных держав. Поскольку 19 октября 1915 года данные обязательства были приняты ещё и японской стороной, присоединение Италии решено оформить путём заключения нового соглашения между правительствами пяти государств — «Декларации Франции, Великобритании, Италии, Японии и России о незаключении сепаратного мира в течение настоящей войны от 17/30 ноября 1915 г.»[12][13]
Декабрь
- 12 декабря — президент Китая Юань Шикай издал указ о принятии им императорского титула[14].
- 25 декабря — в Китае генерал Цай Э и военный губернатор провинции Юньнань Тан Цзияо не признали президента Юань Шикая императором Китая и провозгласили независимость провинции (Юньнаньское восстание). Вскоре созданная ими Хугоцзюнь (Армия защиты отечества) начала поход на столицу[14].
Наука
Спорт
Музыка
Кино
Театр
Напишите отзыв о статье "1915 год"
Литература
Авиация
Общественный транспорт
Железнодорожный транспорт
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1915 году
- 17 января — Антон Стефанович Бархатков, белорусский советский художник, заслуженный деятель искусств (ум. в 2001).
- 18 января — Сантьяго Каррильо, испанский политический деятель, генеральный секретарь Коммунистической партии Испании, теоретик еврокоммунизма (ум. в 2012).
- 10 февраля — Владимир Михайлович Зельдин, советский и российский актёр театра и кино, народный артист СССР (ум. в 2016).
- 27 февраля — Олави Вирта, финский певец, композитор и киноактёр (ум. в 1972).
- 6 марта — Борис Васильевич Изюмский, советский писатель (трилогия «Алые погоны», повести: «Призвание», «Ханский ярлык») (ум. в 1984)
- 8 марта — Тапио Раутаваара, финский певец, актёр и спортсмен (ум. в 1979).
- 9 марта — Джонни Джонсон, самый результативный английский лётчик-ас Второй мировой войны (ум. 2001).
- 22 марта — Георгий Степанович Жжёнов, актёр театра и кино, Народный артист СССР (ум. в 2005).
- 26 марта — Йозеф Стехлик, чехословацкий лётчик-ас, участник Второй мировой войны. (ум. в 1991)
- 1 апреля — Георгий Алексеевич Калинкин, советский художник (ум. 1983).
- 4 апреля — Мадди Уотерс, чикагский блюзмен (ум. в 1983).
- 7 апреля — Генри Каттнер, американский писатель-фантаст, мастер юмористического рассказа (ум. в 1958).
- 21 апреля — Энтони Куинн, американский актёр (ум. 2001).
- 1 мая — Антти Николаевич Тимонен, карельский финноязычный писатель (ум. в 1990).
- 6 мая — Орсон Уэллс, выдающийся американский актёр и режиссёр (ум. в 1985).
- 27 мая — Герман Воук, американский писатель.
- 4 июня — Модибо Кейта, президент Мали в 1960—1968 годах (ум. 1977).
- 8 июня — Роберт Янг, американский писатель-фантаст (ум. в 1986).
- 10 июня — Сол Беллоу, американский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе 1976 г. (ум. в 2005).
- 12 июня — Дэвид Рокфеллер, американский бизнесмен и миллиардер.
- 1 июля — Вилли Диксон, американский негритянский блюзмен (ум. 1992).
- 7 июля — Юл Бриннер, американский актёр театра и кино (ум. 1985).
- 10 июля — Анатолий Акимович Ненартович, советский живописец (ум. 1988).
- 26 августа — Борис Феоктистович Сафонов, лётчик, дважды Герой Советского Союза (ум. 1942).
- 22 сентября — Сергей Иванович Осипов, русский советский живописец (ум. 1985).
- 27 сентября — Глеб Александрович Савинов, русский советский живописец и педагог, заслуженный художник Российской Федерации (ум. 2000).
- 28 сентября — Георгий Александрович Товстоногов, советский театральный режиссёр (ум. в 1989).
- 17 октября — Артур Миллер, американский драматург (ум. в 2005).
- 13 ноября — Говард Кук, ямайский политик, генерал-губернатор Ямайки с 1991 год по 2006 год (ум. в 2014).
- 3 ноября — Ежевский Александр Александрович, советский государственный деятель, министр тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР.
- 25 ноября — Армандо Вильянуэва, перуанский политик, премьер-министр Перу с 1988 по 1989 год (ум. в 2013).
- 28 ноября — Константин Михайлович Симонов, советский писатель, поэт (ум. 1979).
- 7 декабря
- Ли Брэкетт, американская писательница-фантаст и сценаристка, жена Эдмонда Гамильтона (ум. в 1978).
- Илай Уоллак, американский актёр (ум. в 2014).
- 12 декабря — Фрэнк Синатра, американский певец и шоумен (ум. в 1998).
- 19 декабря — Эдит Пиаф, французская певица, шансонье (ум. в 1963).
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1915 году
- 11 февраля — Ю́зеф Балзуке́вич, польский художник.
- 13 марта — Константин Васильевич Иванов, чувашский поэт, классик чувашской литературы.
- 13 марта — Сергей Юльевич Витте, граф, русский государственный деятель (род. в 1849).
- 20 марта — Никодим (Милаш), епископ Далматинско-Истринский (Сербская православная церковь), канонист и церковный историк.
- 2 июля — Хосе де ла Крус Порфирио Диас Мори, мексиканский политический и государственный деятель, генерал, президент Мексики в 1877—1880, 1884—1910 годах (род. 1830).
- 24 сентября — Пётр Николаевич Дурново, русский государственный и политический деятель, министр внутренних дел в 1905—1906 годах, автор знаменитой пророческой аналитической записки, поданной Николаю II в феврале 1914 года (род. 1845).
- 27 ноября — Сигизмунд Владиславович Заремба, композитор.
Нобелевские премии
- Физика — Уильям Генри Брэгг и Уильям Лоренс Брэгг — «За заслуги в исследовании кристаллов с помощью рентгеновских лучей».
- Химия — Рихард Мартин Вильштеттер — «За исследования красящих веществ растительного мира, особенно хлорофилла».
- Медицина и физиология — Премия не присуждалась.
- Литература — Ромен Роллан — «За высокий идеализм литературных произведений, за сочувствие и любовь к истине».
- Премия мира — Премия не присуждалась.
См. также
Примечания
- ↑ 1 2 БСЭ 3-е изд. т. 12 — С. 212.
- ↑ СИЭ т. 1 — С. 68.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 13 — С. 80.
- ↑ СИЭ т. 1 — С. 350.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 11 — С. 12.
- ↑ Уголовное право России. Практический курс: учебник / под общ. и науч. ред. А. В. Наумова; Р. А. Адельханян и др.. — 4-е изд., перераб. и доп.. — М.: Волтерс Клувер, 2010. — С. 753. — 800 с. — ISBN 5466004634, ISBN 978-5-466-00463-2.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 14 — С. 80.
- ↑ СИЭ т. 1 — С. 332.
- ↑ СИЭ т. 1 — С. 333.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 6 — С. 105.
- ↑ СИЭ т. 1 — С. 91.
- ↑ Шацилло В. К. Первая мировая война 1914—1918. Факты. Документы. / М.: Олма-Пресс, 2003 — С. 253.
- ↑ [redstory.ru/war/first_world_war/163.html КалейдоскопЪ: Декларация Франции, Великобритании, Италии, Японии и России о незаключении сепаратного мира в течение настоящей войны от 17/30 ноября 1915 г.]
- ↑ 1 2 СИЭ т. 16 — С. 824.
| Календарь на 1915 год | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Январь
|
Февраль
|
Март
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Апрель
|
Май
|
Июнь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Июль
|
Август
|
Сентябрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Октябрь
|
Ноябрь
|
Декабрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 1915 год
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
