Гань Ин
Поделись знанием:
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)
Но государь с Балашевым прошли, не замечая Аракчеева, через выходную дверь в освещенный сад. Аракчеев, придерживая шпагу и злобно оглядываясь вокруг себя, прошел шагах в двадцати за ними.
Пока Борис продолжал делать фигуры мазурки, его не переставала мучить мысль о том, какую новость привез Балашев и каким бы образом узнать ее прежде других.
В фигуре, где ему надо было выбирать дам, шепнув Элен, что он хочет взять графиню Потоцкую, которая, кажется, вышла на балкон, он, скользя ногами по паркету, выбежал в выходную дверь в сад и, заметив входящего с Балашевым на террасу государя, приостановился. Государь с Балашевым направлялись к двери. Борис, заторопившись, как будто не успев отодвинуться, почтительно прижался к притолоке и нагнул голову.
Государь с волнением лично оскорбленного человека договаривал следующие слова:
– Без объявления войны вступить в Россию. Я помирюсь только тогда, когда ни одного вооруженного неприятеля не останется на моей земле, – сказал он. Как показалось Борису, государю приятно было высказать эти слова: он был доволен формой выражения своей мысли, но был недоволен тем, что Борис услыхал их.
– Чтоб никто ничего не знал! – прибавил государь, нахмурившись. Борис понял, что это относилось к нему, и, закрыв глаза, слегка наклонил голову. Государь опять вошел в залу и еще около получаса пробыл на бале.
Борис первый узнал известие о переходе французскими войсками Немана и благодаря этому имел случай показать некоторым важным лицам, что многое, скрытое от других, бывает ему известно, и через то имел случай подняться выше во мнении этих особ.
Гань Ин (кит.: 甘英) — ханьский посланник, направленный китайским военным чиновником Бань Чао, действовавшим на территории Восточного Туркестана в качестве военно-политического представителя империи Хань, в 97 г. н. э. в Дацинь (Рим). Гань Ин входил в аппарат ханьского управления, обеспечивающего дипломатическое присутствие империи Хань на территории государств Восточного Туркестана.
Хотя Гань Ин, вероятно, не смог достичь Рима, он был, как утверждают исторические источники, тем китайцем, который во времена античности смог проникнуть на запад дальше всех.
Согласно записям Хоу Ханьшу — китайской династийной истории поздней династии Хань (25-220 гг. н. э.):
- «На девятый год (97 г. н. э.) приказал Бань Чао своему адъютанту Гань Ин пройти весь путь до западного моря и обратно. Предыдущие поколения никогда не достигали какого-либо из этих мест, также и Шань Хай Цзин не приводил каких-либо подробностей о них. Он доложил об обычаях и топографии всех тех государств». (Хоу Ханьшу, цитированный у Лесли и Гардинера.)
В другом месте у Хоу Ханьшу также утверждается, что:
- «на девятый год Юн-Юань (97 г. н. э.) послал Бань Чао своего адъютанта Гань Ин в Дацинь (римскую империю), который прошёл через Тяо-Чжи и достиг берегов Великого Моря (персидского залива) на западной границе Ань-Си (Парфии)». (Хоу Ханьшу, 88)
Гань Ин оставил сообщение о Риме (по-китайски Да-Цинь), который скорее всего основывался на информации из третьих рук. Он поместил его к западу от моря:
- «Его территория простирается на многие тысячи ли, в нём есть более 400 городов с крепостными стенами. Несколько десятков маленьких государств подчинены ему. Внешние стены городов сделаны из камня. Они установили почтовые станции… Там есть сосны и кипарисы
». (Хоу Ханьшу, цитированный у Лесли и Гардинера)
Он также описывает монархию Нервы, внешний вид римлян и их товары:
- «Что касается царя, он не является постоянной фигурой, но является избранным, как наиболее достойный… Люди в этой стране высоки и правильно сложены. Они напоминают китайцев, и поэтому страна называется Да-Цинь („великий“ Цинь)… Недра дают много золота, серебра и редких драгоценных камней, включая камни, которые светятся ночью… они вышивают ткани золотыми нитями для гобеленов и парчу разных цветов, и делают одежду окрашенную золотым, а также „выстиранную в огне одежду“ (имеется в виду придание цвета, путём погружения в горячую окрашенную жидкость)». (Хоу Ханьшу, цитированный у Лесли и Гардинера)
И наконец, Гань Ин верно определяет Рим в качестве главного полюса западного конца шёлкового пути:
- «Именно из этой страны приходят разнообразные чудесные и редкие предметы иностранных государств». (Хоу Ханьшу, цитированный у Лесли и Гардинера)
См. также
Напишите отзыв о статье "Гань Ин"
Литература
- «Римская империя в китайских источниках», Лесли и Гардинер, Рим, Барди, 1996.
- «Шелковый путь», Франсис Вуд, Издательство университета Калифорнии, ISBN 0-520-24340-4.
Отрывок, характеризующий Гань Ин
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)
Но государь с Балашевым прошли, не замечая Аракчеева, через выходную дверь в освещенный сад. Аракчеев, придерживая шпагу и злобно оглядываясь вокруг себя, прошел шагах в двадцати за ними.
Пока Борис продолжал делать фигуры мазурки, его не переставала мучить мысль о том, какую новость привез Балашев и каким бы образом узнать ее прежде других.
В фигуре, где ему надо было выбирать дам, шепнув Элен, что он хочет взять графиню Потоцкую, которая, кажется, вышла на балкон, он, скользя ногами по паркету, выбежал в выходную дверь в сад и, заметив входящего с Балашевым на террасу государя, приостановился. Государь с Балашевым направлялись к двери. Борис, заторопившись, как будто не успев отодвинуться, почтительно прижался к притолоке и нагнул голову.
Государь с волнением лично оскорбленного человека договаривал следующие слова:
– Без объявления войны вступить в Россию. Я помирюсь только тогда, когда ни одного вооруженного неприятеля не останется на моей земле, – сказал он. Как показалось Борису, государю приятно было высказать эти слова: он был доволен формой выражения своей мысли, но был недоволен тем, что Борис услыхал их.
– Чтоб никто ничего не знал! – прибавил государь, нахмурившись. Борис понял, что это относилось к нему, и, закрыв глаза, слегка наклонил голову. Государь опять вошел в залу и еще около получаса пробыл на бале.
Борис первый узнал известие о переходе французскими войсками Немана и благодаря этому имел случай показать некоторым важным лицам, что многое, скрытое от других, бывает ему известно, и через то имел случай подняться выше во мнении этих особ.
