Гельман, Анна Дмитриевна

Анна Дмитриевна Гельман
Анна Дмитриевна Никитина
А. Д. Гельман и ее муж Б. Г. Музруков
Дата рождения:	1902(1902)
Дата смерти:	29 марта 1994(1994-03-29)
Место смерти:	Москва
Известна как:	Автор технологии получения особо чистого плутония, автор открытия семивалентного состояния нептуния и плутония
Награды и премии:	Премия имени Д. И. Менделеева

Анна Дмитриевна Гельман (урождённая Никитина; 1902—1994) — советский химик, автор исследований плутония, позже — нептуния.

Биография

Анна Никитина родилась в 1902 году, изучала химию в Крымском университете. После этого работала в Москве, в институте обшей и неорганической химии АН СССР (ИОНХ, с 1944 года — имени Н. С. Курнакова). В 1934 году выходит её первая работа — производственная инструкция ВИАМ, в ней автор-составитель указана как инженер А. Д. Никитина. Вышла замуж за материаловеда А. С. Гельмана и взяла его фамилию (впоследствии А. С. Гельман стал известным учёным, доктором технических наук). В 1938 году сделала доклад на конференции АН СССР. К 1945 году она разводится и печатается под фамилией «Гельман (Никитина)».

С 1947 года активно занималась исследованием химии тория, урана и трансурановых элементов. В конце 1948 года доктор химических наук профессор А. Д. Гельман была привлечена к работе бригады НИИ-9 (современный ВНИИНМ), откомандированную на завод химического комбината «Маяк» для производства оружейного плутония. С самого начала работала на химико-металлургическом производстве завода «В», где занимались отработкой технологии получения плутония, предложенной В. Д. Никольским. Организовала и руководила специальной исследовательской группой, которая совершенствовала производство для увеличения выхода плутония на отдельных технологических операциях. Под руководством и при активном участии А. Д. Гельман на заводе «В» велась самая «грязная» и вредная работа по выделению плутония. Основные научные исследования сделала в области процессов комплекса образования ряда металлов в водных растворах, стала автором технологии получения особо чистого плутония.

Общее руководство проекта осуществляли директор завода З. П. Лысенко и главный инженер базы 10 Е. П. Славский. За научные разработки отвечал коллектив сотрудников коллектив опытно-промышленного производства, которым руководили академики А. А. Бочвар, И. И. Черняев, доктора наук А. Н. Вольский, А. С. Займовский, А. Д. Гельман и В. Д. Никольский. За выполнение специального задания в 1949 году была награждена Сталинской премией.

После запуска завода «В» и отработки улучшенной технологии получения плутония, А. Д. Гельман работала руководителем отдела в центральной заводской лаборатории комбината. По работе она близко общалась с директором завода Б. Г. Музруковым, у которого в мае 1951 умерла жена, оставив его с двумя детьми. А. Д. Гельман на тот момент была разведена и через какое-то время вышла замуж за Б. Г. Музрукова, она хорошо относилась к его детям — Николаю и Лене. Когда в 1953 году ему предложили должность руководителя Главка министерства Среднего машиностроения, они переехали в Москву.

А. Д. Гельман продолжила карьеру в институте физической химии АН СССР. В 1955 году Б. Г. Музрукову предложили возглавить Российский Федеральный ядерный центр — Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики и он отправился в Саров, семья распалась, и в Москве с А. Д. Гельман осталась только дочь Музрукова — Лена, с которой их с момента знакомства связывали особо тёплые отношения.

В институте физической химии АН СССР коллектив учёных в составе Н. Н. Крот, А. Д. Гельман и М. П. Мефодьева стал автором открытия семивалентного состояния плутония и нептуния. Открытие было внесено в Государственный реестр научных открытий СССР под № 96 с приоритетом от 28 ноября 1967 года. В 1972 году за серию работ в области химии и технологии неп­туния и плутония, выполненную в Институте физической химии АН СССР доктором химических наук А. Д. Гельман, доктором химических наук Н. Н. Кротом и кандидатом химических наук Ф. А. Захаровой, президиум Академии наук СССР прису­дил премию им. Д. И. Менделеева в размере 2000 руб.

В Москве вышли три книги А. Д. Гельман, посвящённые химии трансурановых элементов. Анна Дмитриевна на протяжении своей карьеры активно обучала молодых химиков; её ученики защитили диссертации, работают в ИОНХ, ИФХ, на Маяке.

А. Д. Гельман умерла 29 марта 1994 года в Москве, похоронена на Новокунцевском кладбище.

Литература

• В. Ф. Перетрухин, А. М. Федосеев, Е. Б. Музрукова [int.tgizd.ru/ru/arhiv/2978 Сибирский самородок. Анна Дмитриевна Гельман (1902-1994 гг.)] // История науки и техники. — М., 2009. — № 11. — С. 82-87. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1813-100X&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1813-100X].
• А. Д. Никитина. Определение углерода в сталях двойным прибором Вюрца (для быстрых соединений углерода) / Составитель: инженер А. Д. Никитина. — М.: Типо-литография им. Воровского, 1934. — 6 с. — 1000 экз.
• Доклады АН СССР 1939 года:
  • А. Д. Гельман О смешаном диаминдхлориде платины цис-конфигурации // Академия наук СССР Доклады академии наук СССР. — М.: Издательство академии наук СССР, 1939. — Т. 22, № 3. — С. 107-110.
  • А. Д. Гельман Комплексные соединения платины с бутадиеном (дивинилом) // Академия наук СССР Доклады академии наук СССР. — М.: Издательство академии наук СССР, 1939. — Т. 23, № 6. — С. 532-536.
  • А. Д. Гельман О нитрозильных соединениях платины // Академия наук СССР Доклады академии наук СССР. — М.: Издательство академии наук СССР, 1939. — Т. 24, № 8. — С. 748-751.
• В том же году в 16 выпуске «Известий сектора по изучению платины» вышли три статьи:
  • А. Д. Гельман Соединения платины с этиленовыми углеводородами // Известия сектора по изучению платины : журнал. — М.: Издательство Акакдемии наук СССР, 1939. — Вып. 16. — С. 21-28.
  • А. Д. Гельман Этиленовые нитрохлориды платины // Известия сектора по изучению платины : журнал. — М.: Издательство Акакдемии наук СССР, 1939. — Вып. 16. — С. 29-33.
  • А. Д. Гельман Координационная прочность этиленовых углеводородов // Известия сектора по изучению платины : журнал. — М.: Издательство Акакдемии наук СССР, 1939. — Вып. 16. — С. 35-39.
• А. Д. Гельман. Химия комплексных соединений плутония.^{[уточнить]}
• А. Д. Гельман, А. И. Мосвин, Л. М. Зайцев, М. П. Мефодьева. Комплексные соединения трансурановых элементов. — М.: Издательство Академии наук СССР, 1961. — 224 с. — (Академия наук СССР. Институт физической химии). — 4000 экз.
• Ю. П. Соболев, М. З. Ерманок, А. Д. Гельман. Прессование профилей переменного сечения из титановых сплавов. — М.: Цветметинформация, 1975. — 54 с. — (Обработка цветных металлов). — 470 экз.
• Н. Н. Крот, А.Д. Гельман, М. П. Мефодьева и др. Семивалентное состояние нептуния, плутония, америция / Ответственный редактор доктор химических наук В.С. Колтунов. — АН СССР, Институт физической химии. — М.: Наука, 1977. — 150 с. — 1200 экз.
• М. З. Ерманок, Ю. П. Соболев, А. Д. Гельман. Пресование титановых сплавов / под редакцией М.З. Ерманюка. — М.: Металлургия, 1979. — 264 с. — 1900 экз.

Отрывок, характеризующий Гельман, Анна Дмитриевна

Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.


8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.