Герб Института геральдики Армии США
| Герб Института геральдики Армии США | |
|
| |
| Детали | |
|---|---|
| Носитель | |
| Утверждён | |
| Нашлемник |
Восстающий грифон |
| Щит |
В золотом поле червлёное пониженное стропило, глава чёрная, обременённая золотым титлом |
| Щитодержатели |
Знамёна |
| Девиз |
Aegis Fortissima Honos (лат.) |
| Использование |
c 27 июня 1966 г. |
Герб Института геральдики Армии США — герб формирования (герб формирования армии вооружённых сил США), был разработан сотрудниками Института геральдики Армии США и утверждён государственным секретарём Армии Стэнли Р. Ризором (англ. Stanley Rogers Resor) 27 июня 1966 г.
Содержание
Описание
В щите в золотом поле с червлёным[1] пониженным стропилом чёрная глава[2], обременённая золотым титлом. Бурелет золото-червлёный. В нашлемнике — золотой восстающий грифон с червлёным языком. По сторонам щита — два знамени с древками натурального цвета и серебряными навершиями и подтокамми. Правое[3] знамя — золотое с лазорево-золотой каймой с серебряной пятиконечной звездой, окаймлённой лазурью. Левое знамя — золотое с золото-лазоревой каймой и розой Тюдоров с зелёными шипами и тычинками. Древки знамён перевиты золотой девизной лентой, на которой чёрными буквами начертано Aegis Fortissima Honos.
Значение символов
Стропило, в английской геральдике называемое шевроном, указывает на вооружённые силы, которые являются опорой федерального правительства США и в то же время находятся под его гражданской юрисдикцией. Шеврон также символизирует само федеральное правительство, а три конца шеврона символизируют исполнительную, законодательную и судебную ветви власти. Помимо этого, шеврон также указывает на Институт геральдики, который является прямым преемником созданной в 1919 г. геральдической службы в составе Генерального штаба военного министерства, подчинённой в 1924 г. генералу-квартирмейстеру, начальнику Квартирмейстерского корпуса Армии США (англ.), а в 1962 г. переданной начальнику Генерал-адъютантской службы. Кроме того, фигура указывает на Институт геральдики Армии США, как единственное геральдическое учреждение Соединённых Штатов, официально признанное сопоставимым с геральдическими институтами Старого Света и развивающее науку и искусство геральдики в соответствии с исторически сложившимися традициями и правилами.
Грифон, мифическое существо, наполовину орёл, наполовину лев — символ мудрости и вдохновения. Грифон часто выступает в качестве хранителя сокровищ, что символизирует исключительную ответственность института как хранителя традиций геральдического искусства. Также орёл символически указывает на Соединённые Штаты Америки, а лев — на Великобританию, давшую Соединённым Штатам язык, правовую систему и геральдические традиции.
Большая белая[4] пятиконечная звезда (муллет), окаймлённая лазурью, символизирует все штаты, составляющие США и указывает на соединение звёзд разных штатов во флаге Соединённых Штатов. Бело-красная роза Тюдоров указывает на колонизацию Америки, начатую англичанами, подданными династии Тюдоров.
Девиз Aegis Fortissima Honos с латинского языка переводится как «Честь — лучший щит».
Золото — символ подвига и славы, красный цвет — символ рвения и усердия, чёрный — юриспруденции и знаний.
Напишите отзыв о статье "Герб Института геральдики Армии США"
Примечания
- ↑ О геральдических цветах подробнее см.: Геральдические эмали.
- ↑ Подробнее см. Геральдические фигуры.
- ↑ Положение знамён указано согласно геральдическим правилам описания герба; правое знамя — располагающееся по левую руку от зрителя, левое знамя — располагающееся по правую руку от зрителя.
- ↑ В геральдической традиции белый цвет заменяет серебро.
Ссылки
- [www.tioh.hqda.pentagon.mil/TIOH/TIOH_coat.aspx TIOH Coat of Arms Explanation] (англ.). The Institute of Heraldry. Проверено 15 января 2012. [www.webcitation.org/67aPJojof Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].
См. также
- Институт геральдики Армии США — сведения о истории, структуре и задачах организации.
Отрывок, характеризующий Герб Института геральдики Армии США
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.
После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
