Герман (Хапугин)
| Архимандрит Герман | ||
| ||
|---|---|---|
| 5 мая 1995 — 26 июля 2005 | ||
| Преемник: | Роман (Гаврилов) | |
| Имя при рождении: | Вячеслав Николаевич Хапугин | |
| Рождение: | 30 апреля 1965 Ликино-Дулёво, Орехово-Зуевский район, Московская область, СССР | |
| Смерть: | 26 июля 2005 (40 лет) посёлок Новый Быт, Чеховский район, Московская область, Россия | |
| Принятие священного сана: | 8 января 1989 | |
| Принятие монашества: | 21 июня 1987 | |
Архимандрит Герман (в миру Вячеслав Николаевич Хапугин; 30 апреля 1965, Ликино-Дулёво, Орехово-Зуевский район, Московская область — 26 июля 2005, посёлок Новый Быт, Чеховский район, Московская область) — архимандрит Русской православной церкви, настоятель Вознесенской Давидовой пустыни, благочинный церквей Чеховского округа Московской епархии.
Биография
Родился 30 апреля 1965 года в городе Ликино-Дулёво Орехово-Зуевского района Московской области в семье рабочих.
В 1982 году окончил среднюю общеобразовательную школу. С 1983 по 1985 год служил в рядах Советской Армии.
С мая по сентябрь 1985 года нёс алтарное послушание в храме во имя великомученика Никиты села Кабаново Орехово-Зуевского района, который посещал с детства. В 1985—1986 годах был чтецом в Казанско-Пятницкой церкви села Туголес Шатурского района Московской области. С января 1986 по январь 1989 года исполнял обязанности псаломщика в Ильинской церкви города Серпухова.
21 июня 1987 года по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия (Пояркова) благочинным церквей Серпуховского округа иеромонахом Иосифом (Балабановым) был пострижен в мантию с именем Герман в честь преподобного Германа Аляскинского.
8 января 1989 года митрополитом Крутицким Ювеналием был рукоположён в сан иеродиакона, а 15 января того же года — в сан иеромонаха с назначением настоятеля Покровского храма города Хотьково. В связи с реорганизацией в 1992 году прихода в женский ставропигиальный монастырь указом патриарха Московского и всея Руси Алексия II назначен священником обители.
5 января 1995 года согласно поданному прошению освобождён патриархом Московским и всея Руси Алексием II от послушания в Покровском монастыре Хотькова и направлен в распоряжение митрополита Крутицкого Ювеналия.
11 января того же года отец Герман был назначен настоятелем Вознесенской церкви Давидовой пустыни посёлка Новый Быт Чеховского района Московской области.
Постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви от 5 мая 1995 года о возрождении в Вознесенской Давидовой пустыни монашеской жизни он был назначен настоятелем обители с возведением в сан игумена. Возведение его в игуменское достоинство с вручением игуменского жезла совершил 1 июня того же года митрополит Крутицкий Ювеналий. Указом митрополита Ювеналия отец Герман был также назначен благочинным церквей Чеховского округа Московской епархии.
14 августа 2004 года за Божественной литургией в храме Всемилостивого Спаса Вознесенской Давидовой пустыни, за усердное служение Церкви Христовой митрополитом Крутицким Ювеналием возведён в сан архимандрита.
26 июля 2005 года был найден убитым в своей келье. У отца архимандрита были связаны руки, а на голове обнаружены черепно-мозговые травмы. Вещи в келье были разбросаны, а сейф, находившийся там же, был вскрыт.
Отпевание 29 июля того же года было совершено в Спасском храме Вознесенской Давидовой пустыни митрополитом Крутицким Ювеналием в сослужении епископа Биробиджанского Иосифа. Погребён на монастырском кладбище, у алтаря Вознесенского соборного храма Давидовой пустыни.
Несмотря на то, что расследование взял под свой контроль губернатор Московской области Борис Громов, дело до сих пор не раскрыто.
Награды
- наперсный крест (от патриарха Алексия II, 1994)
- палица (от патриарха Алексия II, 2000)
- наперсный крест с украшениями (от патриарха Алексия II, 2000)
Напишите отзыв о статье "Герман (Хапугин)"
Ссылки
- [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?3_3098 Герман (Хапугин)] на сайте «Русское православие»
- [rusk.ru/newsdata.php?idar=160836 В Подмосковье зверски убит настоятель Вознесенской Давидовой пустыни архимандрит Герман (Хапугин)] // «Русская линия», 26 июля 2005
- [www.mepar.ru/news/2005/07/29/1260/ Памяти архимандрита Германа (Хапугина)] на сайте Московской областной епархии
Отрывок, характеризующий Герман (Хапугин)
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
