Гессельс, Якоб

Якоб Гессельс или Хессельс (нидерл. Jacob Hessels; 1506, деревня Нюкерке, ныне Бельгия — 4 октября 1578, Гент) — генеральный прокурор провинции Нидерланды с 1554 года (в годы испанской оккупации Нидерландов). Член «Кровавого совета», учреждённого герцогом Альбой. Повешен за государственную измену в Генте. Приговор Гессельсу и другим нидерландским пособникам испанских оккупантов стал историческим прецедентом, поскольку в Средние века подданные католических монархов рассматривались одновременно как подданные императора Священной Римской империи, и само понятие «государственной измены» не имело смысла.

Гессельс стал героем сказочной повести Шарля де Костера «Сметсе Смее», где он в виде призрака является главному герою, кузнецу Сметсе Смее, бывшему участнику войны за независимость Нидерландов, чтобы увести его в ад, поскольку тот продал душу дьяволу. Тем не менее, Сметсе обманывает его и избивает (а позднее так же поступает с другими призраками ада - герцогом Альбой и королём Филиппом II, столь же ненавистными голландцам той эпохи персонажами). Позднее, когда решается вопрос, куда попасть герою — в ад или в рай — избиение Гессельса и ему подобных палачей становится решающим аргументом, что герой должен попасть именно в рай.

Отрывок, характеризующий Гессельс, Якоб

– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?