Гибель Фредди Грея

Фредди Грей — младший

Фредди Грей — младший
Дата	12.04.2015 (начало событий) 19.04.2015 (смерть Грея)
Место	Балтимор, Мэриленд, США
Причина	Травма позвоночника
Снято	Видеорегистратор полицейского автомобиля
Участники	Грей и шесть полицейских
Результат	Смерть Фредди Грея, протесты, аресты полицейских
Погибшие	1

Гибель Фредди Грея, чернокожего американца, произошла 19 апреля 2015 года и вызвала, наряду с другими подобными происшествиями, большой резонанс в американском обществе. Грей был арестован представителями полиции Балтимора (англ.) 12 апреля 2015 года. Во время транспортировки в полицейском автомобиле пострадавший впал в кому и был доставлен в медицинский центр, где позже скончался. Полицейским было предъявлено обвинение в преступлениях различной степени тяжести, вплоть до убийства, а на улицах Балтимора произошли стычки демонстрантов с представителями власти.

Спустя более чем год после начала событий четверо из семи подозреваемых полицейских были оправданы судом, с оставшихся трёх обвинения были сняты.

Информация об участниках события

Фредди Грей

Фредди Грею было двадцать пять лет на момент гибели. За ним числились различные правонарушения, в том числе и связанные с наркотиками. Грей привлекался двадцать раз к суду, при этом пять из дел оставались открытыми на момент его смерти и следующее слушание должно было состояться 24 апреля 2015 года.

В феврале 2009 года он был приговорён в четырём годам лишения свободы за правонарушения, связанные с наркотиками, и досрочно освобождён в 2011 году. В 2012 был арестован за нарушение режима досрочного освобождения, но позже отпущен. В 2013 году вернулся в места лишения свободы, где находился месяц до своего освобождения.

Сотрудники полиции

• Сезар Гудсон — 45 лет, офицер полиции, стаж работы 16 лет.
• Гаррет Миллер — 26 лет, офицер, работал в полиции Балтимора с 2012 года.
• Эдвард Неро — 29 лет, офицер, с 2012 года в полиции Балтимора.
• Уильям Портер — 25 лет, офицер, с 2012 года в полиции Балтимора.
• Брайан Райс — 41 год, лейтенант, стаж работы 17 лет.
• Алисия Вайт — 30 лет, сержант, работала в полиции с 2010 года.

Арест и смерть

Фредди Грей был обнаружен полицейскими в районе Балтимора Gilmor Homes, который известен как место с высоким уровнем преступности, связанной с насилием и наркотиками, а также финансовой необеспеченностью своих жителей. Лейтенант Брайан Райс, офицеры Эдвард Неро и Гаррет Миллер патрулировали местность на велосипедах и в 8:39 установили визуальный контакт с Греем, который, заметив полицейских, попытался скрыться. После короткого преследования Грей был временно задержан без применения силы, согласно офицеру Миллеру. У него был обнаружен складной нож с выкидным лезвием.

Позднее мнения насчёт легальности или запрещённости такого холодного оружия разошлись: так, по мнению полицейских, он запрещён в Балтиморе, в то же время по мнению государственного обвинителя, нож является легальным согласно законодательству штата Мэриленд.

Задержания Грея было задокументировано на видео двумя прохожими, на нём видно, как Грей кричит от боли, пока полицейские тащат его к микроавтобусу и сажают в него. По мнению свидетелей, Грей не мог идти во время транспортировки, его ноги не подчинялись ему. Одна из свидетельниц рассказала The Baltimore Sun о том, что Грея били полицейскими дубинками. Представитель полиции, напротив, утверждал после просмотра видео, что Грей сел в микроавтобус самостоятельно.

Согласно полицейским источникам Грей был помещён в транспортное средство в течение 11 минут после задержания и в течение 30 минут была вызвана скорая помощь, чтобы доставить Грея в больницу. Микроавтобус сделал четыре подтверждённые остановки. В 8:46 остановка, чтобы наложить кандалы, так как задержанный сильно дёргался, по мнению полицейских. Вторая остановка произошла возле бакалейной лавки. Третья, в 8:59, во время время которой в микроавтобус поместили ещё одного задержанного. В 9:24 последняя остановка — полицейский участок. После того как медики занимались Греем в течение 21 минуты он был доставлен в травматологический центр Балтимора, где в 9:45 впал в кому.

По мнению СМИ, в отношении Грея была применена практика полицейского насилия, при котором задержанного в наручниках подозреваемого сажают в транспортное средство, не пристёгивая ремнями безопасности. При агрессивной манере вождения это может привести к многочисленным травмам.

Фредди Грей умер в больнице через неделю после задержания, имея многочисленные повреждения позвонков.

Последствия

Расследование

Полицейский департамент Балтимора отстранил шестерых полицейских, участвоваших в аресте, от работы. 25 апреля 2015 года представитель полиции Энтони Баттс высказал мнение, что полицейские не оказали надлежащей медицинской помощи Фредди Грею.

Министерство юстиции начало собственное расследование инцидента.

Предъявленные обвинения

1 мая 2015 года, после получения результатов судебно-медицинской экспертизы, государственный обвинитель заявил о вынесении обвинения в нарушении уголовного кодекса шести работникам полиции. Все шесть полицейских были взяты под стражу, но позже отпущены под залог после уплаты 250 тысяч (в двух случаях) и 350 тысяч (в четырёх случаях) долларов США.

• Офицер Сезар Гудсон — младший, был за рулём микроавтобуса. Обвиняется (тут и далее по всем подозреваемым наиболее тяжкие обвинения) в убийстве второй степени и непредумышленном убийстве. При обвинительном приговоре в убийстве второй степени срок наказания может достигать 30 лет.
• Офицер Уильям Портер, лейтенант Брайан Райс и сержант Алисия Вайт обвиняются в непредумышленном убийстве. Срок наказания при этом обвинении может достигать 10 лет.
• Офицеры Гаррет Миллер и Эдвард Неро обвиняются в нанесении телесных повреждений. Эти два офицера были отпущены под залог в 250 тысяч.

Судебные разбирательства

Слушания были проведены (за исключением Портера) в 2016 году.

• Уильям Портер — оправдан в декабре 2015 года, так как присяжные не смогли прийти к согласию. Повторный процесс был назначен на 6 сентября 2016 года.
• Эдвард Неро — 10 мая начало процесса. Был признан невиновным по всем пунктам обвинения окружным судьёй Барри Уильямсом (англ. Barry G. Williams) 23 мая 2016 года. Судья запретил Неро и его адвокатам высказывания на тему процесса до окончания судебных разбирательств в отношении других полицейских.
• Сезар Гудсон — 6 июня начало процесса. Был признан невиновным по всем пунктам обвинения окружным судьёй Барри Уильямсом.
• Брайан Райс — процесс начался 5 июля. Невиновен по всем пунктам обвинения.
• С оставшихся трёх сотрудников полиции (Гаррет Миллер, Уильям Портер, Алисия Вайт) были сняты все обвинения.

В промежутке между слушаниями по делу Райса, Дуглас Колберт, профессор права из Мэрилендского университета права (англ. University of Maryland School of Law) указал, что в суде происходит то, чего опасались многие в Балтиморе — полицейские давая показания покрывают друг друга (англ. the testimony of Nero, Porter and Novak showed what many people in Baltimore fear about the prosecution of police: that officers protect one another on the witness stand.).

Компенсация

Семья Фредди Грея получит в общей сложности 6,4 млн долларов США.

См. также

• Гибель Лакуана Макдональда
• Гибель Вальтера Скотта
• Смерть Эрика Гарнера
• Гибель Майкла Брауна
• Убийство Тамира Райса
• Убийство офицеров департамента полиции Нью-Йорка в 2014 году
• Хольцклау, Даниель

Примечания

Преступность   США

Отрывок, характеризующий Гибель Фредди Грея

– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.