Глухов, Иван Степанович
| Иван Степанович Глухов | ||||||
 | ||||||
| Дата рождения | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения |
Кумырса,Киясовский район, СССР | |||||
| Дата смерти | ||||||
| Принадлежность | ||||||
| Годы службы |
1935-38, 1941—1945 | |||||
| Звание |
старший сержант | |||||
| Сражения/войны | ||||||
| Награды и премии |
| |||||
Иван Степанович Глухов (18 марта 1915 года, деревня Кумырса, Киясовский район[1], Удмуртия - 24 мая 1987 года) — старший сержант, разведчик 92-й отдельной разведроты 184-й стрелковой дивизии 5-й армии третьего Белорусского фронта. Полный кавалер Ордена Славы[2][3],[4] .
Биография
Из крестьян. Работал на заводе «Ижсталь», позже в Удмуртстрое. Служил в РККА в 1935 — 1938 годах.
В 1941 году призван в армию по мобилизации, зачислен в 77-й стрелковый полк. Участвовал в боях у города Пушкин и под Новгородом. В одном из боёв преодолел нейтральную полосу и уничтожил пулемётную точку врага, за что был награждён медалью «За отвагу»[3].
В апреле 1944 года группа Глухова в составе Белорусского фронта захватила в плен немецкого ефрейтора, причём Иван Степанович в завязавшемся бою огнём из автомата и гранатами уничтожил 6 солдат. 9 апреля 1944 года был награждён орденом Славы третьей степени[3].
В боях у Каунаса Глухов в составе разведгруппы выявил расположение огневых точек врага и подорвал гранатой вражеский пулемёт. 21 августа 1944 года награждён орденом Славы II степени.
В сентябре 1944 года Глухов, действуя с группой разведчиков в около местечка Науяместис, во время операции во вражеском тылу был ранен (лишился глаза), однако выполнил задание и удержал пленного. За этот подвиг 24 марта 1945 года награждён орденом Славы I степени.
После лечения вернулся на службу. Награждён Орденом Отечественной войны 1-й степени (1985 год)[3].
Демобилизовался в ноябре 1945 года. После войны сначала жил в деревне Ильнеш, где работал в колхозе, потом в городе Камбарка (Удмуртия).
Напишите отзыв о статье "Глухов, Иван Степанович"
Примечания
- ↑ [www.iz-article.ru/clava2_1.html Полные кавалеры ордена Славы, жители Удмуртии]
- ↑ [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/gentlemens/hero.htm?id=11455109 Энциклопедия Мин.Обороны России]
- ↑ 1 2 3 4 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11963 Герои страны - Глухов И.С.]
- ↑ [www.udmurt.ru/victory_day/udmurtiya-v-gody-voyny/arhiv/?PAGEN_1=7 Удмуртия В 1941-1945 годах]
Литература
Кулемин И.Г. Солдатская слава. — Ижевск, 1968. — С. с.36-41.
Отрывок, характеризующий Глухов, Иван Степанович
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
