Голенищев-Кутузов, Илларион Матвеевич
| Илларион Матвеевич Голенищев-Кутузов | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Супруга: |
Анна Илларионовна Беклемишева |
| Дети: | |
| Награды и премии: |
|
Илларион Матвеевич Голенищев-Кутузов (1717—1784) — русский генерал-поручик и сенатор из рода Голенищевых-Кутузовых, отец фельдмаршала Михаила Кутузова.
Илларион Матвеевич Кутузов начал службу при Петре Великом; окончив в 1737 году Военную инженерную школу, он не менее тридцати лет прослужил в инженерных войсках. За ум и способности его называли «разумною книгою». При императрице Елизавете Петровне он составил проект проведения Екатерининского канала для предотвращения гибельных последствий разливов реки Невы. Проект этот был приведен в исполнение при императрице Екатерине Великой, причем Кутузову была пожалована золотая табакерка, осыпанная бриллиантами. Он был лично известен Екатерине уже в начале её царствования. 3 февраля 1765 года получил орден Св. Анны 1-й степени.
Затем он участвовал в турецкой войне 1768—1774 годов, под начальством графа Румянцева и считался «весьма сведущим, не только в военных делах, но и в гражданских».
Похоронен в церкви Воскресения Христова погоста Теребени (ныне — в Опочецком районе Псковской области)[1].
Семья
От брака его с Беклемишевой (по иным сведениям, с Беклешевой или Бедринской) родился единственный его сын Михаил, впоследствии князь.
Некоторые исследования позволяют предположить, что у Иллариона Матвеевича было два сына. Второго звали Семёном. Он дослужился до майора, а затем «майор Кутузов с прошлого 793 года находится за повреждением ума под опекой…»[2]. В письме своей супруге от 10 (22) марта 1804 года Михаил Кутузов писал:
«10 марта, Горошки… С государем кажется нет недоразумения об моем отпуске, для того, что я ему при прощаньи доложил, что не знаю как скоро нужды исправлю. Забыл тебе сказать, что я дорогою заезжал к брату Се: Лар: и, по несчастию, нашел его, кроме что тих, в прежнем состоянии; много очень говорил о трубе и просил меня от этого несчастия его избавить, и рассердился, когда ему стал говорить, что этакой трубы нету. Я по экономии в хлопотах. Хлеб прошлого года не родился и в некоторых деревнях выдох скот; а это надобно поправлять деньгами…»[3]
Напишите отзыв о статье "Голенищев-Кутузов, Илларион Матвеевич"
Примечания
- ↑ [www.pskov-eparhia.ellink.ru/browse/show_news_type.php?r_id=7662 История Псковской Епархии] Погост Теребени. Церковь Воскресения Христова. Информационная служба Епархиального Управления (8 марта 2013). Проверено 18 сентября 2016.
- ↑ www.archive.pskov.ru/sites/default/files/arhupr/test/01092015/08.jpg
- ↑ [memoirs.ru/texts/Gol_K_P_RS71_3_1.htm Голенищев-Кутузов М. И. Письма Электронный текст]
Ссылки
- [dlib.rsl.ru/viewer/01002921660#?page=589 Кутузов, Илларион Матвеевич] // Русский биографический словарь: Кнаппе — Кюхельбекер / Изд. под наблюдением председателя Императорского Русского Исторического Общества А. А. Половцова. — СПб.: тип. Гл. упр. уделов, 1903. — Т. 9. — С. 589. — 708 с.
Отрывок, характеризующий Голенищев-Кутузов, Илларион Матвеевич
Князь Василий опустил голову и развел руками.В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.
