Дарвиш, Иссам Иоанн

Его Высокопреосвященство архиепископ Иссам Иоанн Дарвиш<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
епископ сиднейский
9 апреля 1996 год — 25 июня 2010 год
Церковь:	Мелькитская католическая церковь
Предшественник:	епископ Георгий Риаши
Преемник:	епископ Роберт Раббат
архиепископ Захле и Фурзола
c 25 июня 2010 год
Церковь:	Мелькитская католическая церковь
Предшественник:	архиепископ Андрей Хаддад
Рождение:	4 мая 1945(1945-05-04) (78 лет) Дамаск
Принятие священного сана:	17 сентября 1972 год
Епископская хиротония:	11 мая 1996 год

Иссам Иоанн Дарвиш (4 мая 1945 года, Дамаск, Сирия ) — епископ сиднейский Мелькитской католической церкви с 9 апреля 1996 года по 25 июня 2010 года, архиепископ Захле и Фурзола с 25 июня 2010 года, член монашеского ордена мелькитских василиан.

Биография

Иссам (в крещении Иоанн) родился 4 мая 1945 года в Дамаске, Сирия. В 1965 году вступил в монашеский орден мелькитских василиан. С 1965 по 1972 год обучался в Богословском университете Святого Духа, который закончил с научной степенью бакалавра богословия и философии. и 17 сентября 1972 года Иссам Иоанн Дарвиш был рукоположен в священника, после чего с 1972 по 1976 года занимался преподавательской деятельностью. С 1976 по 1978 год был директором детского дома. В последующие года основал несколько учебных центров для взрослых.

9 апреля 1996 года Римский папа Иоанн Павел II назначил Иссама Иоанна Дарвиша епископом епархии Святого Михаила в Сиднее. 11 мая 1996 года состоялось рукоположение Иссама Иоанна Дарвиша в епископа, которое совершил мелькитский патриарх Максим V Хаким в сослужении с титулярным епископом Пальмиры Мелькитской Франсуа Абухом Мохом и архиепископом Захле и Фурзола Андреем Хаддадом.

25 июня 2010 года Римский папа Бенедикт XVI назначил Иссама Иоанна Дарвиша архиепископом Захле и Фурзола.

Ссылки

• [www.catholic-hierarchy.org/bishop/bdarwich.html Информация]  (англ.)

Предшественник: архиепископ Андрей Хаддад

Архиепархия Захле и Фурзола 25 июня 2010 год —

Преемник: —

Отрывок, характеризующий Дарвиш, Иссам Иоанн

– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.