Дворец Адиле Султан

Дворец Адиле Султан — бывшая имперская резиденция, в которой позднее была открыта школа для девочек. Ныне является культурным и образовательным центром в Кандилли, пригороде Стамбула в Турции.

История

Дворец был построен для принцессы Адиле Султан (1826—1899), дочери султана Махмуда II (1789—1839) и сестры султанов Абдул-Меджида I (1823—1861) и Абдул-Азиза (1830—1876), по проекту архитектора Саркиса Бальяна. Он был возведен на месте павильона, подаренного сестре в 1856 году султаном Абдул-Меджидом I. Дворец был построен по заказу другого её брата, султана Абдул-Азиза придворным архитектором Саркисом Баляном в 1861 году. Он стоит на холме, который находится на мысе в середине азиатского побережья Босфорского пролива. Такое расположение открывает прекрасный панорамный вид на Босфор, Мраморное и Чёрное море. Дворец имел 55 комнат на участке в 17 000 м².

Адиле Султан, единственная женщина-поэт из рода Османских султанов, имевшая свой Диван. Жила во дворце до смерти мужа, Мехмеда Али-паши в 1868 году. Пожертвовала резиденцию на создание средней школы для девочек после своей смерти в феврале 1899 года. С началом Первой мировой войны здание на короткое время перешло под контроль Военного министерства. Только в 1916 году здесь открылась школа для девочек, и первые выпускницы окончили школу в 1920 году. В 1924 году, по месту расположению, учебное заведение стало называться средней школой для девочек в Кандилли. В 1969 году классы средней школы переехали в новое здание. Старый дворец использовался как интернат для школьниц до 1986 года, когда он сгорел из-за короткого замыкания.

Здание дворца было восстановлено благодаря пожертвованиям бывших выпускниц школы и благотворителей, особенно миллиардера и филантропа Сакыпа Сабанджи, не дожившего до церемонии открытия, которая состоялась 28 июня 2006 года. Ныне во дворце открыт культурный и образовательный центр его имени.

Дворец занимает площадь в 5625 м² и включает овальный зал для совещаний и банкетов на 500 человек, два конференц-зала на 200 человек каждый, зал в 1300 м² для коктейлей и выставок, 20 конференц-залов на 30-40 мест, музей, столовую на 150 мест и кафе на 60 человек.

Источники

• [www.adilesultan.com/ Официальный сайт дворца Адиле Султан]
• [www.radikal.com.tr/haber.php?haberno=169083 О дворце Адиле Султан в газете Radikal]  (тур.)
• [www.sabah.com.tr/2006/06/23/cm/yas113-20060623-103.html О дворце Адиле Султан в газете Sabah]  (тур.)
• [www.sabanci.com/En/basinbulteni_detay.asp?ID=201 Сайт Сакыпа Сабанджи]  (тур.)

Отрывок, характеризующий Дворец Адиле Султан

Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.