День государственного языка Республики Таджикистан

День государственного языка Республики Таджикистан — национальный праздник Таджикистана (тадж. Рӯзи забони давлатии Ҷумҳурии Тоҷикистон).

Предыстория

В Таджикистане в конце второй половины 80-х гг. XX века как и во многих национальных республиках Советского Союза начали активные действия национально-демократические силы. На волне политики гласности главным вопросом был вопрос «О государственном языке Таджикской ССР». Национально-демократические силы (интеллигенция, духовенство, студенческая молодежь) настоятельно требовали придать таджикскому языку статус государственного языка в Таджикской ССР, где таджики являются титульной нацией и составляют большинство населения. Выступления в СМИ, обращения граждан, резолюции собраний и митинги населения вынудили Верховный Совет Таджикской ССР принять Закон Республики Таджикистан от 22 июля 1989 года «О языке» (Ведомости Верховного Совета Республики Таджикистан, 1989 г., № 15, ст. 102).

Принятие закона

22 июля был объявлен в республике «Днём государственного языка». Названный день отмечался в государственных учреждениях в 1990—2009 гг., пока в данный Закон не были внесены изменения парламентом Республики Таджикистан. Президент РТ Эмомали Рахмон в своем выступлении по случаю праздника отметил: «В связи с тем, что 22 июля приходится на период летних каникул в школах и учебных заведениях страны, период отпусков работников организаций и учреждений, активное участие всех слоев общества в праздновании этой даты, становилось невозможным. 5 октября 2009 года, после принятия закона „О государственном языке Республики Таджикистан“, эта дата была объявлена в стране Днём Государственного языка». Президент РТ подписал Закон Республики Таджикистан от 5 октября 2009 года (№ 553)а «О государственном языке Республики Таджикистан» (Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан, 2009 год, № 9-10, ст.546). Настоящий Закон регулирует применение государственного языка и других языков в деятельности органов государственной власти, органов самоуправления поселков и сел, а также юридических лиц, независимо от организационно-правовых форм, дехканских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей.

Основные положения

В Статья 3 Закона Республики Таджикистан от 5 октября 2009 года «О государственном языке Республики Таджикистан» отмечается:

1. Государственным языком Республики Таджикистан является таджикский язык.

2. Каждый гражданин Республики Таджикистан обязан знать государственный язык.

3. Республика Таджикистан обеспечивает применение, защиту и развитие государственного языка.

4. Органы государственной власти, органы самоуправления поселков и сел, а также юридические лица, независимо от организационно-правовых форм, обязаны создавать благоприятные условия для изучения государственного языка и совершенствования его знания работниками.

5. Государственный язык применяется во всех сферах политической, социальной, экономической, научной и культурной жизни Республики Таджикистан.

6. При применении государственного языка обязательно соблюдение положений правил орфографии литературного языка.

Сегодня в Республике Таджикистан действует один официальный государственный язык, — подчеркнул Президент РТ Эмомали Рахмон в своем выступлении по случаю праздника,- и каждый гражданин должен его знать. Это считается обычным и естественным явлением во всём мире.

Согласно Закону Республики Таджикистан «О праздничных днях» 5 октября объявлен в Республике Таджикистан «Днем государственного языка Республики Таджикистан».

Ссылки

• [www.parlament.tj/ Ҷаласаи навбатии иҷлосияи Маҷлиси намояндагон баргузор гардид]

Отрывок, характеризующий День государственного языка Республики Таджикистан

Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.