Деривация (военное дело)
Дерива́ция (от лат. derivatio — отведение, отклонение) в военном деле — отклонение траектории полёта пули или артиллерийского снаряда (это касается только нарезного оружия или специальных боеприпасов гладкоствольного оружия) под воздействием вращения, придаваемого нарезами ствола, наклонными соплами или наклонными стабилизаторами самого боеприпаса, то есть вследствие гироскопического эффекта и эффекта Магнуса. Явление деривации при движении продолговатых снарядов было впервые описано в трудах российского военного инженера генерала Н. В. Маиевского.
Содержание
Причины деривации и её значение
Траектория пули/снаряда — линия не прямая, а приближающаяся к параболе, которая всё более отклоняется вниз от направления оси вращения пули в момент её вылета из ствола. Вследствие одновременного воздействия на пулю вращательного движения и сопротивления воздуха, стремящегося опрокинуть пулю головной частью назад, ось пули отклоняется от направления полёта в сторону вращения. Происходит это потому, что аэродинамический поток постоянно стремится приподнять головную часть пули. Поэтому она начинает занимать всё более выгодное с точки зрения сопротивления положение, так, чтобы ось вращения максимально совпадала с касательной к траектории. Это уводит её по направлению вращения под воздействием Эффекта Магнуса[1].
Направление деривации совпадает с направлением нарезки ствола. Поскольку в подавляющем большинстве современных моделей огнестрельного оружия нарезы идут слева-верх-направо, деривационное отклонение пули/снаряда также происходит вправо[2]. Только в японском стрелковом оружии нарезка традиционно делается в левом направлении, поэтому и деривация у него тоже происходит влево[3].
Деривация возрастает непропорционально дистанции стрельбы. С увеличением дистанции деривация относительно постоянно возрастает, вследствие этого траектория пули при взгляде сверху представляет собой линию с постоянно растущей кривизной[2]. Отклонение пули под воздействием деривации на дистанциях около 1 км может быть значительным — при стрельбе из российской винтовки СВД порядка 40-60 см[4], а при стрельбе из винтовки Мосина образца 1891/1930 года — около 1 метра; при этом на дистанции 100 м деривация пренебрежимо мала и для обеих этих винтовок составляет лишь 5-6 мм[4][2]. Поэтому деривация при стрельбе из стрелкового оружия приобретает практическое значение только на дистанциях свыше 300 м. Так, например, снайперы, ведущие огонь на несколько сотен метров (часто даже свыше 1 км), всегда учитывают деривацию[4].
В современной артиллерии поправка на деривацию либо учитывается автоматически, либо заранее вносится в таблицы стрельбы. У некоторых моделей ручного огнестрельного оружия или оптических прицелов деривация закладывается в конструкцию: к примеру, прицел ПСО-1 для винтовки СВД специально смонтирован так, чтобы пуля уходила несколько левее. На дистанции 300 м она возвращается на линию прицеливания[4].
Факторы, влияющие на деривацию
На деривацию в частности, влияют следующие факторы[4][2]:
- Шаг нарезов в стволе оружия. Чем круче нарезка, тем сильнее деривация.
- Вес пули/снаряда. Тяжёлые пули меньше отклоняются деривацией, и при равном калибре это отклонение будет тем меньше, чем больше вес пули. Так, выпущенные из СВД тяжёлые пули спортивных патронов калибра 7,62×54 мм R весом 13,4 г отклоняются в полтора раза слабее, чем легкие пули, а на дистанции 1000 м и далее — вдвое меньше[4].
- Возвышение ствола оружия при стрельбе (так называемый угол бросания) — чем он больше, тем меньше деривация. При стрельбе вертикально вверх (угол бросания 90°) вследствие отсутствия опрокидывающего момента в действии сопротивления воздуха деривации нет вообще. В военном деле этот фактор учитывается при стрельбе по воздушным целям.
- Температура воздуха. Чем она ниже, тем, как правило, сильнее деривация.
- Встречный ветер усиливает деривацию.
Применение современных пуль, разработанных в последние десятилетия, позволяет значительно снизить деривацию благодаря тщательно подобранной форме пули и её специально разработанному внутреннему строению, с правильно расположенными центром тяжести и центром массы. У пуль и снарядов, выпущенных из гладкоствольного оружия, а также таких, которые стабилизируются за счёт оперения (не вращающиеся в полёте) деривация не возникает[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Деривация (военное дело)"
Примечания
- ↑ 1 2 Алексей Андреевич Потапов. [www.shooting-ua.com/force_shooting/practice_book_93.htm Стрельба по дальним целям]. Федерация стрельбы Украины. — Журнал «Охота и рыбалка. XXI век» №4 2010. Проверено 15 марта 2011. [www.webcitation.org/69NRgDmub Архивировано из первоисточника 23 июля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 Под ред. В.Е.Германа. Настольная книга охотника-спортсмена. — М.: Физкультура и спорт, 1954. — Т. 1. — С. 209. — 399 с. — 50 000 экз.
- ↑ Колмыков Антон Николаевич. [www.cneat.ru/bullet-2-1.html Математическое моделирование движения пули в преграде]. ЦНЭАТ, г. Самара (2007). — Тезисы для Международной научно-практической конференции «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях». Москва , МГЮА, 14-15 февраля 2007 г.. Проверено 15 марта 2011. [www.webcitation.org/69NRhyKiC Архивировано из первоисточника 23 июля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Алексей Андреевич Потапов. [arch07.narod.ru/potapov/part4.html Искусство снайпера. Раздел 4 (Практическая баллистика снайперской стрельбы)]. — Текст книги. Проверено 15 марта 2011. [www.webcitation.org/66ExgHj3x Архивировано из первоисточника 18 марта 2012].
Отрывок, характеризующий Деривация (военное дело)
Когда Борис и Анна Павловна вернулись к общему кружку, разговором в нем завладел князь Ипполит.
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.
– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.
Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
