Джинсы-талисман
| Джинсы-талисман | |
| The Sisterhood of the Traveling Pants | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр |
Кен Квапис |
| Продюсер |
Дебра Мартин Чейз |
| Автор сценария |
Делия Эфрон |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Джон Бэйли |
| Композитор |
Клифф Айделмен |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
119 мин |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Джинсы-талисман» (англ. The Sisterhood of the Traveling Pants) — художественный фильм 2005 года.
Содержание
Сюжет
Фильм снят по роману Энн Брешерс «Союз „Волшебные штаны“». Четыре лучшие подружки: мятежница Тибби (Эмбер Тэмблин), скромная и рассудительная Лина (Алексис Бледел), неистовая и безудержная Бриджет (Блейк Лайвли), и импульсивная Кармен, от которой идёт основное повествование в фильме (Америка Феррера) — вынуждены разъехаться на летние каникулы. Волей божьего промысла, судьбы, кармы или банального совпадения, будущие матери четырёх подруг ходили в один спортивный зал на аэробику для беременных. Всю жизнь они были вместе, вместе переживали горести и радости, вместе тайком проникали в тот самый зал, где их матери познакомились и устраивали посиделки. А теперь они выросли и вот оно, первое лето, которое они проведут порознь. В последний день перед прощанием девушки, гуляя по магазинам, случайно находят необычные джинсы, которые, несмотря на разный рост и комплекцию, идеально подходят каждой из них. В этот же день купленные в складчину джинсы были признаны талисманом их дружбы и связующим звеном между ними. Договорившись, подруги решают, что каждая из них будет носить по очереди эти джинсы неделю, а потом отправлять следующей, сопровождая запиской о том, что самого замечательного случилось с ней за эти семь дней.
Первой джинсы достались Лине, так как она уезжала дальше всех — к бабушке и дедушке покорять Грецию и обучаться языку. Художница и мечтательница, которую пугает то, что «все меня видят с одной стороны». Но в тех, кто пытается спрятать свою красоту, всегда есть что-то ещё, большее, убеждает её Костас (Майкл Рэйди). Такие люди раскрываются только тогда, когда будут уверены в себе и человеке рядом. Несмотря на натянутые отношения их семей, Лине всё же удаётся убедить дедушку, что ей необходимо рискнуть всем, чтобы быть с тем, кого она любит.
Следующей джинсы переходят к Тиби — оставшейся в городе на заработки, на технику для документального фильма. В одни из таких рутинных будней, она случайно находит в магазине незнакомую девочку без сознания. Спустя несколько дней эта же девочка, по имени Бэйли (Дженна Бойд), приносит джинсы, которые по ошибке доставили не туда. Узнав, о том, что Тиби снимает кино о человеческом отчаянии и неудачах, Бейли тут же напрашивается в ассистентки. Нашей героине не удаётся ей отказать, хотя эта мысль ей совсем не по душе. Снимая фильм, она постоянно замечает, что Бейли вмешивается, задаёт какие-то свои вопросы, что злит её. Однажды, совершенно случайно, она узнаёт, что у её новой приятельницы лейкоз- рак крови. Во время эпизода под звёздами, Бейли говорит, что боится больше не смерти, а того, что не успеет чего-то достичь. Несмотря на это, они продолжают свой фильм, до тех пор, пока Бейли внезапно не исчезает. Придя в больницу, девушка даёт обещание, что она закончит свой фильм. Дома Тиби находит кассету с записью Бейли.
Пуэрториканка Кармен отправляется на лето погостить к отцу, ожидая отлично провести время, но на месте её ожидает не самый приятный сюрприз- отец собирается снова жениться. В истории Кармен лежит проблема общения отцов и детей: девушку пугают столь резкие изменения в его поведении, ей кажется, что отец перестал обращать на неё внимание и стыдится её, а будущая жена ни о чём, кроме предстоящей свадьбы больше не говорит. На примерке платьев для подружки невесты Кармен выходить из себя, убегая из дома, а после, обнаружив, что её не искали, разбивает отцу и мачехи окно и уезжает домой, так и не поговорив с ним о волнующей её проблеме.
Бриджет едет в женский спортивный лагерь. Там она, брезгуя всеми правилами, пытается влюбить в себя молодого спортсмена, желая найти жизненное равновесие после смерти матери. По окончании этих летних каникул она понимает, что нужно отпускать себя и жить настоящим, а не пытаться копировать ту, которой больше, к сожалению, нет.
В конце фильма все вместе они помогают Кармен поговорить с отцом и найти им общий язык. Все девушки пережили нечто важное этим летом и сильно изменились. И заслуга в этом вовсе не чудесных джинс, которые подошли всем четверым независимо от разных комплекций, а в чудесной вере в друг друга и крепкой дружбе.
«За нас. Тех, какими мы были, тех, какими стали, и тех, какими будем. За джинсы и за орден. Сейчас и до конца наших дней.» ©
В ролях
- Эмбер Тэмблин — Тибби Роллинс
- Блэйк Лайвли — Бриджет Вриланд
- Алексис Бледел — Лина Калигарис
- Америка Феррера — Кармен Лоуэл
- Дженна Бойд — Бэйли Граффман
- Майкл Фогель — Эрик Ричман
- Майкл Рэйди — Костас Донас
- Брэдли Уитфорд — Альберт Лоуэл
- Кайл Шмид — Пол Родман
- Кристи Марсден — Оливия
- Эмили Теннат — Криста Родман
- Леонародо Нэм — Брайан МакБрайан
Саундтрек
Альбом с песнями к фильму выпустил лейбл «Columbia Records» 24 мая 2005 года.
- «These Days» — Chantal Kreviazuk (3:57)
- «Unwritten» — Natasha Bedingfield (4:19)
- «Black Roses Red» — Alana Grace (4:12)
- «If God Made You» (Radio Remix) — Five For Fighting (4:16)
- «Just For You» — William Tell (3:46)
- «Closer To You» — Brandi Carlile (2:54)
- «No Sleep Tonight» — The Faders (3:00)
- «I Want You To Know» — Chantal Kreviazuk (3:19)
- «Be Be Your Love» — Rachael Yamagata (4:14)
- «Sun’s Gonna Rise» — Shannon Curfman (3:55)
- «Simple» — Katy Perry (3:39)
- «Always There In You» — Valli Girls (3:46)
Инструментальную музыку написал композитор Клифф Эйдельман — альбом был выпущен лейблом «Varèse Sarabande» 12 июля 2005.
- Prologue (3:44)
- Deja Blue (1:04)
- Fate (1:01)
- Rules of the Pants (3:26)
- A Touch of Greece (1:18)
- Honey (1:10)
- The Traveling Pants (:53)
- Reflection (2:07)
- Running (1:26)
- Traveling to Baja (:39)
- The Way of the Pants (:34)
- Letter (1:48)
- Broken Heart (1:16)
- A Brave Soul (1:15)
- Last Words (:58)
- Us (2:18)
- Sisterhood Reunites (1:14)
- Together (1:29)
- The Traveling Song (3:17)
- Piano Suite (4:03)
Релиз
Кассовые сборы
Бюджет фильма составил $25 млн. Картина вышла в прокат 31 мая 2005 и в премьерные выходные заняла 5 место по сборам с результатом $9 833 340.[1]. Общие сборы составили $42,013,878[2], из них $39 053 061 пришлось на прокат в США и остальные $2 813 513 — в прокате за рубежом.
Выпуск на видео
В США фильм вышел на DVD 11 октября 2005 года.
Сиквел
У всех четырёх актрис был подписан контракт на участие в сиквеле, съёмки которого начались в июне 2007 года. Релиз картины «Джинсы-талисман 2» состоялся 6 августа 2008. Картина была снята по мотивам второй и третьей книг серии, а действие происходит после окончания школы и до поступления в колледж. В отличие от первой картины, продолжение получило более жёсткий рейтинг «Детям до 13-ти лет просмотр не рекомендуется».
Напишите отзыв о статье "Джинсы-талисман"
Примечания
- ↑ [www.boxofficemojo.com/weekend/chart/?yr=2008&wknd=32&p=.htm Box Office Weekend Grosses from 8/8 to 8/10]. Box Office Mojo. Проверено 7 ноября 2008. [www.webcitation.org/69XuIAMF0 Архивировано из первоисточника 30 июля 2012].
- ↑ [www.boxofficemojo.com/movies/?id=travelingpants.htm The Sisterhood of the Traveling Pants]. Box Office Mojo. Проверено 14 ноября 2008.
Ссылки
- [sisterhoodofthetravelingpants.warnerbros.com/ Официальный сайт]
- «Джинсы-талисман» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.rottentomatoes.com/m/sisterhood_of_the_traveling_pants/ Джинсы-талисман] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
- [kazkino.net/films/komedii/4167-dzhinsy-talisman-the-sisterhood-of-the-traveling-pants-2005-dvdrip.html/ Джинсы - талисман]
Отрывок, характеризующий Джинсы-талисман
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
