Доленко, Василий Васильевич

Василий Доленко
Дата рождения:	13 января 1902(1902-01-13)
Место рождения:	Эривань
Дата смерти:	8 февраля 1998(1998-02-08) (96 лет)
Место смерти:	Москва
Гражданство:	Российская империя Российская империя →</br>СССР СССР → Россия Россия
Профессия:	Режиссёр по монтажу
Карьера:	1923—1992
Награды:	Народный артист Грузинской ССР Заслуженный деятель искусств Грузинской ССР

Васи́лий Васи́льевич Доле́нко (13 января 1902, Эривань — 8 февраля 1998, Москва) — советский режиссёр по монтажу, народный артист Грузинской ССР, заслуженный деятель искусств Грузинской ССР.

Биография

Окончил 6-ю мужскую гимназию города Тифлиса.

В 1923 году зачислен в штат кинофабрики Главлит склейщиком плёнки. Свой первый фильм начинал вместе с режиссёром, сценаристом И. Н. Перестиани.

В 1926 назначен начальником монтажного цеха, режиссёром по монтажу. Проработал на киностудии «Грузия-фильм» 70 лет. Смонтировал более 200 фильмов, в том числе: «Элисо» (1928), «Арсен» (1937), «Георгий Саакадзе» (1942-43), «Клятва» (1946), «Кето и Котэ» (1948), «Стрекоза» (1954), «Лурджа Магданы» (1955), «Чужие дети» (1958), «Отец солдата» (1964), «Саженцы» (1972), «Первая ласточка» (1975), «Твой сын земля» (1981), «Житие Дон Кихота и Санчо» (1988) и многие другие.

В 1969 году присвоено звание Народного артиста Грузинской ССР.

Закончил работать в возрасте 90 лет. В 1994 году переехал в Москву к детям.

Скончался 8 февраля 1998 года в возрасте 96 лет. Похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.

Награды и звания

• орден «Знак Почёта» (14.04.1944)
• Народный артист Грузинской ССР (1969)

Семья

Отец — Василий Петрович Доленко, мать — Юлия Сысоевна Доленко.

Супруга — 1) Нелли Александровна Херхеулидзе, 2) Лариса Александровна Дигмелова.

Дети — Анатолий, Марина.

Ссылки

• Кино: Энциклопедический словарь / Гл. ред. С. И. Юткевич. — М.: Сов. энцикл., 1986. — 637 с.
• [www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/41051/9#pict Источник — электронные каталоги РНБ]
• [www.imdb.com/name/nm0230943/ Фильмография]

Отрывок, характеризующий Доленко, Василий Васильевич

– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..