Епархия Аксума
Поделись знанием:
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
| Епархия Аксума | |
| Dioecesis Axomitana | |
 Ближний Восток в 565 году н. э., с изображением Аксума и соседних государств | |
| Дата основания |
IV век,.с 1902 года – титулярная епархия |
|---|---|
| Дата упразднения |
? |
Епархия Аксума (лат. Dioecesis Axomitana) — упразднённая архиепархия Эфиопской церкви, в настоящее время титулярная епархия Римско-Католической церкви.
История
Антчный город Аксум был столицей одноимённого царства и центром одноимённой архиепархии Эфиопской церкви.
С 1902 года епархия Аксума является титулярной епархией Римско-Католической церкви.
Эфиопские епископы
- епископ святой Фруменций (упоминается в IV веке);
- епископ Теофил (упоминается в 356 году) — сторонник арианства;
- епископ святой Косма;
- епископ святой Александр;
- епископ святой Варфоломей;
- епископ святой Иоанн;
- епископ святой Иаков.
Титулярные епископы
- епископ George Thomas Montgomery (17.09.1902 — 10.01.1907);
- епископ Bartolomeo Mirra (15.04.1907 — 22.08.1908);
- епископ Joaquim Silvério de Souza (29.01.1909 — 25.01.1910) — назначен епископом Диамантины;
- епископ Antonio Maria Bonito (5.08.1910 — 14.09.1916);
- епископ Wolfgang Radnai (16.12.1920 — 14.10.1935);
- епископ Joseph-François-Marie Julliot (13.01.1936 — 29.09.1939);
- епископ Pietro Ossola (21.08.1940 — 1.09.1946) — назначен епископом Монтальто;
- епископ Джованни Урбани (26.10.1946 — 27.11.1948) — назначен титулярным архиепископом Сарди;
- епископ Charles Herman Helmsing (17.03.1949 — 24.08.1956) — назначен епископом Спрингфилд-Кейп-Жирардо;
- епископ Joseph Bernard Brunini (28.11.1956 — 2.12.1967) — назначен епископом Натчеза-Джексона;
Источник
- Annuario Pontificio, Libreria Editrice Vaticana, Città del Vaticano, 2003, стр. 763, ISBN 88-209-7422-3
- Pius Bonifacius Gams, [www.wbc.poznan.pl/dlibra/doccontent?id=65154&dirids=1 Series episcoporum Ecclesiae Catholicae], Leipzig 1931, стр. 462 (лат.)
- Michel Lequien, [books.google.it/books?id=86weAemI-e4C&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false Oriens christianus in quatuor Patriarchatus digestus], Parigi 1740, Tomo II, coll. 641—660 (лат.)
Напишите отзыв о статье "Епархия Аксума"
Ссылки
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/d4a02.html Информация] (англ.)
- [www.gcatholic.org/dioceses/former/t0214.htm Информация] (англ.)
Отрывок, характеризующий Епархия Аксума
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
