Залучье (Залучьенское сельское поселение)
| Деревня
Залучье
Показать/скрыть карты
|
Залучье — деревня в Осташковском районе Тверской области, центр Залучьенского сельского поселения.
Содержание
География
Находится на берегу Берёзовского плёса озера Селигер в 60 километрах от районного центра города Осташков, по озеру до Осташкова 28 километров.
История
Название деревни скорее всего означает буквально «за заливом», поскольку на Селигере заливы называют луками.
Возле деревни местность сильно холмистая со множеством оврагов, по одному из таких оврагов проходил древний волок от озера Селигер на озеро Щебериха и далее к Новгороду.
С 21 сентября 1941 года по 10 января 1942 года деревня была оккупирована немецкими войсками.
Современность
Численность постоянного населения деревни сокращается, на данный момент насчитывается около 20 домохозяйств. Летом каждого года население деревни значительно увеличивается за счёт дачников и туристов.
В деревне имеется магазин.
В деревне расположена пристань, к которой в советское время на постоянной основе курсировали теплоходы из Осташкова, в настоящее время суда практически перестали ходить.
Население
| Численность населения | |
|---|---|
| 2008 | 2010[1] |
| 37 | ↘26 |
Достопримечательности
На холму у Селигерского озера находится Березовецкое городище или Березовец — один из летописных «градов» новгородских словен[2][3].
Напишите отзыв о статье "Залучье (Залучьенское сельское поселение)"
Примечания
- ↑ 1 2 tverstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/tverstat/resources/55cfbb8041a805a3ae0aee2d59c15b71/pub08-02.doc Всероссийская перепись населения 2010 года. населённые пункты Тверской области
- ↑ [historic.ru/books/item/f00/s00/z0000056/st048.shtml А. Н. Кирпичников, И. В. Дубов, Г. С. Лебедев: Русь и варяги (Русско-скандинавские отношения домонгольского времени) // Верхняя Русь]
- ↑ [www.ostashkov.net/readarticle.php?article_id=121 Берёзовское городище ]
Ссылки
[www.seliger-lake.ru/wiki/Залучье Залучье в туристическом справочнике Селигера]
Отрывок, характеризующий Залучье (Залучьенское сельское поселение)
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
