Звезда (футбольный клуб, Пермь)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Звезда (значения).
Звезда
Полное
название 		Футбольный клуб «Звезда»
Основан 1932
Расформирован 1996
Стадион Звезда
Соревнование вторая лига, зона «Центр»
1995 21
Основная
форма
Гостевая
форма
К:Футбольные клубы, основанные в 1932 годуК:Футбольные клубы, расформированные в 1996 годуК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«Звезда́» — российский футбольный клуб из Перми. «Звезда» суще­ствовала с 1932 года и не­изменно принимала участие в чемпионатах с 1945 года, защищала честь Пермского моторостроительного завода имени Я. М. Свердлова (основанного как моторостроительный завод № 19). Лучшее достижение в первенстве России — 3 место в Первой лиге зоны «Центр» в 1992 году. Воспитанником футбольной школы команды «Звезда» являлся известный тренер Павел Садырин.

Сезон 1996 года команда играла в первенстве Пермской области, после чего полностью прекратила существование. Игроки в основном перешли в пермские клубы «Амкар» и «Динамо» Пермь.

В начале 2000-х годов руководство пермского «Амкара» предлагало возродить клуб «Звезда» путём переименования «Амкара» в «Звезду». Предполагалось, что руководство региона в этом случае увеличит финансирование команды. Проект так и не был осуществлён из-за отсутствия интереса со стороны руководства региона[1].





История

«Звезда» становилась победителем своей зоны во второй лиге класса «А» в 1971, 1978, 1985 и 1987 годах. Первый серьёзный успех к пермской команде пришёл в 1952 году, когда она завоевала Кубок РСФСР. На пути к финалу пермяки победили березниковский «Химик», «Дзержинец» и «Металлург» из Нижнего Тагила, динамовские коллективы из Омска и Челябинска, ОДО из Горького. В полуфинале пермяки одолели ОДО из Хабаровска со счётом 3:2. Финальный матч со сталинградскими динамовцами проходил очень интересно и упорно. Основное время — 1:1. В дополнительное время «Звезда» усилила натиск и выиграла — 4:2.

История по сезонам

Чемпионаты СССР

Год Лига Место В Н П Голы Очки Тренер Лучший бомбардир
1945 Группа II 9 7 2 8 33-30 16 Пётр Паровышников
1946 Группа II 9 7 3 14 33-53 17 Н. Родионов/Михаил Чуркин
1947 Группа II 33 9 6 3 43-24 24 Михаил Чуркин
1948 Группа II 4 12 6 6 54-30 30 Владимир Ищенко
1949 Группа II 4 14 6 6 56-34 34 Владимир Ищенко
1950 Владимир Ищенко
1951 Владимир Ищенко
1952 Владимир Ищенко
1953 Класс"Б" 17 4 7 8 20-33 13 Владимир Ищенко
1954 Класс"Б" 12 5 2 15 16-47 12 Александр Загрецкий
1955 Класс"Б" 11 8 9 13 24-41 25 Александр Рогов
1956 Класс"Б" 9 12 9 13 35-39 33 Александр Рогов
1957 Класс"Б" 5 15 9 6 46-18 39 Александр Рогов Владислав Шавшуков (8)
1958 Класс"Б" 33 18 7 5 52-22 43 Александр Рогов
1959 Класс"Б" 5 13 5 8 41-31 31 Александр Рогов Николай Малков (15)
1960 Класс"Б" 22 17 6 5 53-27 40 Александр Рогов
1961 Класс"Б" 5 12 4 8 38-27 28 Александр Рогов
1962 Класс"Б" 6 13 9 8 49-33 35 Алексей Яблочкин Владимир Коротаев (18)
1963 Класс"Б" 6 15 7 10 41-38 37 Александр Рогов
1964 Класс"Б" 6 15 7 10 41-38 37 Александр Рогов
1965 Класс"Б" 8 15 11 10 44-34 41 Александр Рогов Владислав Баженов (7)
1966 Вторая группа"А" 16 7 13 14 25-37 27 Александр Рогов Юрий Кириллов (10)
1967 Вторая группа"А" 17 9 11 16 20-37 29 Александр Рогов Виктор Зенин (7)
1968 Вторая группа"А" 12 11 17 12 30-37 39 Николай Самарин Владимир Коротаев (7)
1969 Вторая группа"А" 20 11 6 17 29-39 27 Николай Самарин Владимир Коротаев (10)
1970 Вторая группа"А" 8 17 13 12 49-37 47 Николай Самарин
1971 Вторая лига 11 23 8 3 61-24 54 Николай Самарин
1972 Первая лига 6 14 16 8 41-35 44 Николай Самарин Виктор Зеленецкий (10)
1973 Первая лига 11 14 4 20 50-52 32 Николай Самарин Алексендр Маркин (15)
1974 Первая лига 10 13 11 14 54-59 37 Николай Самарин Алексендр Маркин (25)
1975 Первая лига 17 12 8 8 35-50 32 Николай Самарин 4 игрока (5)
1976 Первая лига 6 15 12 11 53-45 42 Николай Самарин Валерий Стаферов (9)
1977 Первая лига 19 7 10 21 32-62 24 Арсен Найдёнов Бауржан Баймухамедов (9)
1978 Вторая лига 11 25 10 11 77-42 60 Юрий Дьяченко
1979 Первая лига 20 16 9 21 45-56 41 Юрий Дьяченко Владимир Штурмин (9)
1980 Вторая лига 22 21 7 6 47-22 49 Александр Рогов (и. о.)
1981 Вторая лига 11 11 8 13 40-41 29 Геннадий Бондаренко Владимир Штурмин (11)
1982 Вторая лига 5 14 9 9 51-32 37 Геннадий Бондаренко Михаил Шестаков,Сергей Худорожков (10)
1983 Вторая лига 7 12 6 10 36-27 30 Виктор Слесарев Михаил Шестаков (12)
1984 Вторая лига 22 18 10 4 48-28 46 Виктор Слесарев Михаил Шестаков (14)
1985 Вторая лига 11 19 5 4 41-20 46 Виктор Слесарев Михаил Шестаков (13)
1986 Вторая лига 33 17 8 7 47-23 42 Виктор Слесарев Михаил Шестаков (11)
1987 Вторая лига 11 32 6 3 73-18 52 Виктор Слесарев Валерий Борисов (15)
1988 Первая лига 21 10 12 20 37-69 32 Виктор Слесарев Михаил Шестаков (8)
1989 Вторая лига 5 22 6 14 63-35 50 Виктор Слесарев Михаил Шестаков (14)
1990 Вторая лига 10 15 14 13 68-45 44 Виктор Слесарев Владимир Филимонов (25)
1991 Вторая лига 14 14 12 16 58-53 40 Виктор Слесарев Лев Матвеев (15)

Чемпионаты России

Год Лига Место В Н П Голы Очки Тренер Лучший бомбардир
1992 Первая лига 33 18 9 7 59-36 45 Виктор Слесарев Владимир Филимонов (21)
1993 Первая лига 4 18 11 9 93-50 47 Виктор Слесарев Владимир Филимонов (37)
1994 Первая лига 21 11 5 26 46-81 27 Виктор Слесарев Лев Матвеев (17)
1995 Вторая лига 21 8 7 25 41-77 31 Виктор Звягин Константин Парамонов (12)

Финальные пульки

Год Лига Место В Н П Голы Очки
1971 Вторая лига, финал 1 3 1 0 6-2 7
Год Лига Место В Н П Голы Очки
1985 Вторая лига, финал 2 3 1 2 8-5 7
1987 Вторая лига, финал 1 3 1 0 6-2 7

Достижения

  • Финал РСФСР Второй лиги. Победитель: 1971, 1978. Серебряный призёр: 1987.
  • Обладатель Кубка РСФСР(2): 1952,1987.
  • Первая лига (2 по счёту дивизион) России. Бронзовый призёр: 1992(Центр)
  • Чемпионы Пермской области(5): 1942, 1976, 1978, 1980, 1989.
  • Обладатели Кубка Пермской области(4): 1960, 1977, 1980, 1985.
  • Чемпионы Перми (13): 1936, 1937, 1938, 1942, 1943, 1949, 1959, 1968, 1976, 1977, 1980, 1981, 1983.

Прежние названия

  • 1945—1951 — «Крылья Советов»
  • 1952—1957 — команда г. Молотова

Рекордсмены «Звезды» в чемпионатах СССР и России

 
Лучшие бомбардиры клуба
</font>
Футболист
Голов
1 Михаил Шестаков 120
2 Владимир Филимонов 111
3 Сергей Худорожков 87
4 Николай Малков 68
4 Алексанр Маркин 68
6 Сергей Усов 59
7 Юрий Петров 58
8 Лев Матвеев 52
9 Александр Козловских 45
10 Валерий Борисов 43

Напишите отзыв о статье "Звезда (футбольный клуб, Пермь)"

Примечания

  1. ↑ [rusfootballteam.ucoz.ru/blog/futbolnye_kluby_zvezda_perm_rossija_sssr_fk_zvezda_perm/2013-07-18-170 Футбольные клубы: Звезда (Пермь, Россия/СССР)]

Ссылки

  • [www.klisf.ru/index.app?cmd=comm&lang=ru&id=167569009309907447037414925851 История выступлений на klisf.info]


Это заготовка статьи о футбольной команде. Вы можете помочь проекту, дополнив её.

Отрывок, характеризующий Звезда (футбольный клуб, Пермь)

В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.