Звягинцев, Евгений Алексеевич

Звягинцев Евгений Алексеевич
Род деятельности:	историк
Дата рождения:	25 сентября (7 октября) 1869(1869-10-07)
Место рождения:	Елец, Орловская губерния, Российская империя
Гражданство:	СССР СССР
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	3 марта 1945(1945-03-03) (75 лет)
Место смерти:	Москва, СССР

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Евгений Алексеевич Звягинцев (1869—1945) — русский и советский историк, краевед-методист; автор свыше ста научно-методических работ.

Биография

Родился 25 сентября (7 октября по новому стилю) 1869 года в Ельце Орловской губернии, ныне Липецкой области.

Окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета в 1895 году, после чего работал в провинциальных земских учреждениях: c 1898 года — заведующий отделом народного образования Курской губернской земской управы; с 1904 года работал в Саратовском уездном земстве; с 1907 года — в Московском уездном земстве.

С 1909 года был редактором учебников в издательстве И. Д. Сытина и в редакции газеты «Русские ведомости» (в 1914—1918 годах). Сотрудничал в журналах «Вестник воспитания», «Народный учитель» и многих других, преподавал в Московском городском народном университете.

После Октябрьской революции Звягинцев работал в московских вузах, руководил учительскими экскурсиями в Венёве, Угличе, Твери. Участвовал в создании народных школ, пропагандировал преподавание в них краеведения. В методических работах по краеведению он обосновывал широкое использование местного материала на всех этапах обучения и воспитания при изучении различных предметов. Также Е. А. Звягинцев был одним из авторов и редакторов некоторых глав путеводителя «Москва» (1915), разработал в 1918 году программу учебно-исторических экскурсий по Москве.

Жил в Москве на Житной улице, 5; затем — на Валовой улице, 14. Умер 3 марта 1945 года в Москве. Похоронен на Даниловском кладбище.

Ссылки

• [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=2450 Звягинцев Евгений Алексеевич]

Отрывок, характеризующий Звягинцев, Евгений Алексеевич

Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.