Шлосберг, Изя Мовшавич

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Изя Мовшавич Шлосберг
Дата рождения:	4 ноября 1950(1950-11-04) (73 года)
Место рождения:	Пинск
Гражданство:	США
© Работы этого автора несвободны

Изя Мовшавич Шлосберг (род. 4 ноября 1950, Пинск, СССР) — советский и американский художник, писатель.

Биография

Родился 4 ноября 1950 г. в Пинске (в настоящее время Республика Беларусь). Дед Изи был раввином, и в Пинске Изю так и звали «Внук раввина».

В 1973 году окончил факультет технологии ремонта машин Белорусского института механизации сельского хозяйства (БИМСХ), а в 1981 Московский университет искусств (преп. С. М. Манизер, Н. И. Касаткин)

До 1994 работал на инженерных и руководящих должностях на предприятиях г. Пинска. Автор 32 авторских свидетельств на изобретений и промышленные образцы.

С 1973 г. участвует в городских выставках. После окончания университета начинает выставляться за пределами республики, проводит две персональные выставки.

В 1990 г. участвует в создании группы АртФакт (вместе с Евгением Кузнецовым, Виктором Сагановичем, С. Жилевичем), в составе которой выставляется за пределами СССР.

Начиная с 1969 г. готовит сценарии вначале для КВН, а после 1978 г. для различных шоу. В 1986 г. вместе с О. Шендер создает театрально-музыкальную группу, в которую вошли А. Ляшук, С Кочемировский, О. Черняк, А. Байрошевский, Р. Боркина, Т. Савилович, В. Бобкова, В. Левин, и др., а также музыканты группы Фаэтон (С. Козловский, С. Калина, В. Колошва, Н. Грамотнев, Л. Иванова, Л. Заубе).

С апреля 1994 г. проживает с семьей в США, в Балтиморе (штат Мэриленд), где он начинает выставляться соло и группой с художниками, живущими в США (Е. Золотницкой, Г. Гурвичем, Д. Германом, Н. Волковым, Е. Флёровой, А. Ануфриевым)

Примерно 300 работ художника находятся в частных коллекциях, галереях и музеях, включая Музей Джейн Вурхис Зиммерли (англ.), коллекция Нортона и Нэнси Додж (англ), коллекции правительства Вашингтона (англ.), культурном центре Гранады (Испания), музее г. Ашдод (Израиль). Его работы были представлены более, чем в 70 выставках, шоу, коммерческих [www.sothebys.com/] и благотворительных [www.haitiartfund.com/supporters.htm] аукционах в Белоруссии, Украине, России, Венгрии, Испании, Германии и США.

Начиная с 90-х И. М. Шлосберг начинает использовать картины для реализации своих философских концепций, благодаря чему становится известным в Нью-Йорке и Балтиморе как Izya Shlosberg, а после победы в 2008 г. на вашингтонской выставке-конкурсе [www.artomatic.org Artomatic] (900 участников) также и в Вашингтоне.

Высказываясь о роли художника в создании произведений, он подчеркивает, что не только художник, но и зритель является участником процесса; зритель зачастую является образованней и умнее художника. Художник, благодаря интуиции, утонченному восприятию предлагает идею, которую зритель примеряет к себе, развивает и углубляет.

В начале 2000-х вместе с поэтами Юрием Брагинским, Барри Вершовым, Александром Габриэлем, Наталией Гройсман, Борисом Кокотовым, Еленой Максиной, Еленой Сосниной и Инной Ярославцевой И. М. Шлосберг участвует в создании сборника [chayka.org/bookslist.php#onefile Одним файлом], но после этого полностью уходит в прозу, так как видит в ней более удобный инструмент для популяризации философских идей.

И. М. Шлосберг считает, что все известные нам явления и объекты обладают полифункциональностью — то, что для одних является едой, для других может быть орудием труда или предметом культа. Нельзя оценивать их утилитарность только с позиций человека. («Курица имеет основания сомневаться в способности человека мыслить, не менее, чем мы в её».) Эти идеи заложены в роман «Четыре всадника Апокалипсиса», вошедший в книгу [chayka.org/bookslist.php#izyab Хранитель].

В этом же романе он предлагает рассматривать способы познания не только как сенсибельное и интеллигибельное, но и, например, эмоциональный способ познания. "Природа скупа, и если она что-то и дает, то в последнюю очередь для развлечения. Картина для меня — это не более и не менее — метод познания, " — цитирует его журнал [www.chayka.org/article.php?id=289 Чайка] (США) в своей статье о художнике.

В романе [www.amazon.com/Grey-Zone-Russian-Izya-Shlosberg/dp/1442173793/ref=sr_1_2?ie=UTF8&s=books&qid=1275936284&sr=8-2 Серая зона] он продолжает популяризацию своих философских идей. И. М. Шлосберг считает, что наиболее интересные идеи и решения зарождаются на стыках теорий. Например картина и литературное произведение, описывающие одно и то же явление, причем картина не является иллюстрацией, а литературное произведение — не описанием картины. В этом случае зритель-читатель получает комплексный эмоционально многопараметрический объект.[www.amazon.com/Transcending-Images-Art-Poetry-64/dp/1448690978/ref=sr_1_4?ie=UTF8&s=books&qid=1276089623&sr=8-4 Transcending Images][Ernst Zaltsberg. Russian Jews in America. Book 3. (ISBN 978-5-89332-147-0)]

И. М. Шлосберг учредитель веб-сайта [www.artfact.net АртФакт], один из учредителей творческого союза (совместно с Б. Вершовым и Б. Кокотовым)[www.artfact.net/izya/bellart/shiva.html Shiva-club], объединяющего около 100 художников, писателей, поэтов и музыкантов. С 2010 И. М. Шлосберг — член редколлегии журнала Азимут, член объединения художников [www.mdartplace.org/index.html MAP] штата Мэриленд.

Работы находятся в собраниях

• Музей Джейн Вурхис Зиммерли, США.
• Коллекция Нортона и Нэнси Додж, США.
• Коллекции правительства Вашингтона, США.
• Культурный центр Гранады, Испания.
• Музей г. Ашдод, Израиль.

Библиография

Журналы

• Рассказ «Аза» (Соавтор Е. Соснина) — «Чайка» (США), ж, Номер 20(55) от 21 октября 2005 г.
• Рассказ «Командировка» — «Чайка» (США), ж, Номер 7 (90) от 1 апр. 2007 г.
• Рассказ «Телефонный монолог» — «Чайка» (США), ж, Номер 23 (82) от 1 дек. 2006 г.
• Рассказ «Свистун» — «Чайка» (США), ж, Номер 4 (63) от 17 февр. 2006 г.
• Рассказ «Как мы покупали места на кладбище» — «Я» (США), ж, 17 июня 2007 г.
• Рассказ «Вторая Тора» — Млечный Путь, ж. (Израиль), Карлин ж. (Беларусь)
• Рассказ «Человек снега» — Млечный Путь, ж (Израиль)
• Рассказ «Золотой ключик» — Магия ПК, ж, янв. 2009, СПб [magicpc.spb.ru/journal/200901/17/01.php]
• Рассказ «Проблема выведенного яйца» — Магия ПК, ж, фев. 2009, СПб [magicpc.spb.ru/journal/200902/22/01.php?journal=last]
• Рассказ «Охра» — Магия ПК, ж, янв. 2008, СПб
• Рассказ «Пульт» — Магия ПК, ж, янв. 2009, СПб [magicpc.spb.ru/journal/200912/21/01.php]
• Рассказ «В жёлтом городе нет санаториев», ж. «РБЖ Азимут» № 12/10, Одесса, Украина [rbg-azimut.com/forum/viewtopic.php?f=18&t=1720 ISSN]
• Рассказ «Бесонница», ж. «РБЖ Азимут» № 15/11, Одесса, Украина [rbg-azimut.com/forum/viewtopic.php?f=18&t=1720 ISSN]
• Рассказ «Красная птица на чёрном фоне», ж. «РБЖ Азимут» № 17/11, Одесса, Украина [rbg-azimut.com/forum/viewtopic.php?f=18&t=1720 ISSN]

Сборники

• «Точка невозвращения». Hanna Concern Publishing, RBG-Azimut, 632 с., ISBN 978-1496108425.
• «Игрушки для взрослых». Hanna Concern Publishing, RBG-Azimut, 632 с., ISBN 978-1482020649.
• Литературный альманах «АвторЪ», 448 Фантастика, с., ISBN 978-5-91775-099-6.
• «Дверь, которой не было». Hanna Concern Publishing, RBG-Azimut, 600 с., ISBN 978-1-4681-1055-5.
• «РБЖ-Азимут 2010». Hanna Concern Publishing, RBG-Azimut, 648 с., ISBN 978-1-4564-1301-9.
• «Светотени» (Балтимор, США) ISBN 1-4538-7467-4 (авторы: А. Альбов, П. Амнуэль, С. Букина, И. Голдин, Ю. Гофри, Е. Добрушин, В. Зубарева, И. Кадин, С. Каминский, В. Контровский, А. Лаптев, С. Лысенко, Е. Соснина, А. Тарнорудер, Е. Халь, И. Халь, В. Шимберев, Л. Шифман, И. Шлосберг).
• «Завтра будет ветер». Hanna Concern Publishing, RBG-Azimut, 720 с., ISBN 978-1-4536-5578-8.
• «Авантюра по имени жизнь», Hanna Concern Publication, Baltimore 2009, 608 с., ISBN 978-1-4499-6671-3.
• «Из офиса с любовью», (Соавтор рассказа С. Лысенко), Астрель СПб, 2009, 218с. ISBN 978-5-9725-1551-6.
• «Бремя пророка», Млечный Путь, 300 с., ISSN 1994-0645.
• «Одним файлом», Seagull-Press, USA, 5, 290 с.

Книги

• «Хранитель», Seagull-Press, USA, 2006, 410 с., ISBN 978-0-9791791-1-2.
• «Серая Зона», Hanna Concern Publication, Baltimore 2008, 448 с., ISBN 978-1-4421-7379-8.
• «Свет за спиной», Hanna Concern Publication, Baltimore 2008, 464 с., ISBN 978-1-4486-1712-8.
• «Transcending Images» (Соавтор Б. Кокотов), Hanna Concern Publication, Baltimore 2009, 64 с., ISBN 978-1-4486-9097-8.
• «Цвет слов» (соавтор Соснина, Елена Михайловна)ISBN 978-1-4563-8207-0.
• «Четыре ангела Апокалипсиса», Hanna Concern Publication, Baltimore 2011, 464 с., ISBN 978-1-4611-1662-2.
• «Стихи разных лет», Hanna Concern Publication, Baltimore 2011, 144 с., ISBN 978-1-4610-5079-7.
• «Хвост варана», Hanna Concern Publication, Baltimore 2011, 448 с., ISBN 978-1-4679-5966-7.
• «Да и нет», Hanna Concern Publication, Baltimore 2012, 504 с., ISBN 978-1-4750-7869-5.
• «Рифма на палитре», соавтор Соснина, Елена Михайловна, ISBN 978-1482020793.
• «Эквилибриум. стихоживопись» (совместно с Александром Габриэлем) Hanna Concern Publishing, USA, 72 c.., 2013, ISBN 978-149270478].
• «Город без Подлокотников» (совместно с Юлией Драбкиной) Hanna Concern Publishing, USA, 72 c.., 2014, ISBN 978-1501007194.
• «У решетки» (совместно с Барри Вершовым) Hanna Concern Publishing, USA, 96 c., 2014, ISBN 978-1505216004.
• «Когда вы вернетесь, нас не будет», Hanna Concern Publication, Baltimore 2014, 520 с., ISBN 978-1502983039.
• «Мотылек» (совместно с Мариной Павловой) Hanna Concern Publishing, USA, 72 c., 2014, ISBN 978-1503231832.
• «Не будем о грустном» (совместно с Ларисой Грановской) Hanna Concern Publishing, USA, 72 c., 2014, ISBN 978-1503147980.
• «Ни слова о Пинске» (совместно с Феликсом Чечик) Hanna Concern Publishing, USA, 72 c.., 2014, ISBN 978-1500912666.

Рассказы на веб сайте АртФакт [artfact.net/izya/bellart/storyf.html]

Ссылки на статьи о художнике

• Baltimore Sun, January 3, 1997 (О персональной выставке И. М. Шлосберга в Хоффбергер Галере, в Балтиморе)
• [www.jewishtimes.com Jewish Times] Jewish Times (January 24, 1997)
• Baltimore Sun, January 3, 2002 (О персональной выставке И. М. Шлосберга в Монтаж Галере, в Балтиморе)
• Art in America, January, 2002 (О выставке в Ломбардо Галере, Нью-Йорк с участием работ Дали, Пикассо, И. Шлосберга и т. д.)
• Baltimore Sun, February 23, 2003 (О персональной выставке И. М. Шлосберга в Монтаж Галере, в Балтиморе)
• City Paper, February 5, 2003 (Выставка русских художников в МАП, в Балтиморе)
• The Town Courier, September 23, 2006 (О персональной выставке И. М. Шлосберга в Gallery ArtsBarn, в Gaithersburg)
• [www.artfact.net/izya/bellart/right.htm Выдержки из биографии на веб сайте группы АртФакт]
• [www.printessdi.com/cards/izya-shlosberg.htm Биография на сайте артдиллера]
• [www.artabus.com/shlosberg/ Биография на веб сайте Артабус]
• Ernst Zaltsberg. Russian Jews in America. Book 3. (ISBN 978-5-89332-147-0)
• Baltimore Sun, November 18, 2012 (О персональной выставке И. М. Шлосберга в Bernice Kish Gallery, Columbia)

Отрывок, характеризующий Шлосберг, Изя Мовшавич

Однажды в Москве, в присутствии княжны Марьи (ей казалось, что отец нарочно при ней это сделал), старый князь поцеловал у m lle Bourienne руку и, притянув ее к себе, обнял лаская. Княжна Марья вспыхнула и выбежала из комнаты. Через несколько минут m lle Bourienne вошла к княжне Марье, улыбаясь и что то весело рассказывая своим приятным голосом. Княжна Марья поспешно отерла слезы, решительными шагами подошла к Bourienne и, видимо сама того не зная, с гневной поспешностью и взрывами голоса, начала кричать на француженку: «Это гадко, низко, бесчеловечно пользоваться слабостью…» Она не договорила. «Уйдите вон из моей комнаты», прокричала она и зарыдала.
На другой день князь ни слова не сказал своей дочери; но она заметила, что за обедом он приказал подавать кушанье, начиная с m lle Bourienne. В конце обеда, когда буфетчик, по прежней привычке, опять подал кофе, начиная с княжны, князь вдруг пришел в бешенство, бросил костылем в Филиппа и тотчас же сделал распоряжение об отдаче его в солдаты. «Не слышат… два раза сказал!… не слышат!»
«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»
Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.


В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.