Ильченко, Александр Елисеевич

Александр Ильченко
укр. Олекса́ндр Єлисе́йович І́льченко
Имя при рождении:	Александр Елисеевич Ильченко
Дата рождения:	22 мая (4 июня) 1909(1909-06-04)
Место рождения:	Харьков, Российская империя
Дата смерти:	16 сентября 1994(1994-09-16) (85 лет)
Место смерти:	Киев, Украина
Гражданство:	СССР СССР, Украина Украина
Род деятельности:	прозаик, сценарист, журналист, общественный деятель, фольклорист
Годы творчества:	1929 — 1994
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	проза, сценарий
Язык произведений:	украинский
Награды:

Александр Елисеевич И́льченко (укр. Олекса́ндр Єлисе́йович І́льченко; 1909 — 1994) — украинский советский писатель, сценарист, журналист, общественный деятель, фольклорист. Член союза писателей Украины.

Библиография

Родился 22 мая (4 июня) 1909 года в Харькове в семье железнодорожного кондуктора. В 1931 окончил литературно-лингвистический факультет Харьковского института народного образования. Длительное время находился на издательской работе.

Участник Великой Отечественной войны. Фронтовой корреспондент газеты «Известия».

После войны был заместителем председателя общества дружбы с Италией, председателем приёмной комиссии Союза писателей Украины, членом правления СП Украины.

Умер 16 сентября 1994 года. Похоронен в Киеве на Байковом кладбище.

Творчество

Дебютировал в 1929 году.

Автор многих прозаических произведений для детей и взрослых, среди них — «Петербургская осень» («Петербурзька осінь», 1941), «Обычный парень» (1947), «Неаполитанка» (1963) и др. Казацкая тематика представлена известным «озорным романом из народных уст» «Казацкому роду нет перевода, или казак Мамай и чужая молодица» (укр. «Козацькому роду нема переводу, або ж Козак Мамай та чужа молодиця». 1958), написанный народным языком с юмором, передающий народный дух, в котором щедро использован украинский народный фольклор.

В конце жизни написал два романа «Хочу, можу, люблю, або Сива чуприна» и «Карусель» (есть несколько вариантов названия).

Произведения Ильченко многократно переиздавались. Так, например, одна только «Петербургская осень» пережила двадцать переизданий. «Козацькому роду нема переводу…» — неоднократно выходил на украинском, и в русском переводе.

Написал несколько сценариев (кинофильмы «Роман и Франческа» и «Тарас Шевченко», пьеса «Серце жде…»).

Занимался исследованиями фольклора.

Награды

• орден Трудового Красного Знамени,
• орден «Знак Почёта»
• ещё один орден и медали

Ссылки

• [www.day.kiev.ua/ru/article/obshchestvo/aleksandr-ilchenko-avtor-ozornogo-romana-iz-narodnyh-ust Александр Ильченко, автор «озорного романа из народных уст»]

Отрывок, характеризующий Ильченко, Александр Елисеевич

– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.
Французы, не преследуемые более, стали понемногу опоминаться, собрались командами и принялись стрелять. Орлов Денисов ожидал все колонны и не наступал дальше.
Между тем по диспозиции: «die erste Colonne marschiert» [первая колонна идет (нем.) ] и т. д., пехотные войска опоздавших колонн, которыми командовал Бенигсен и управлял Толь, выступили как следует и, как всегда бывает, пришли куда то, но только не туда, куда им было назначено. Как и всегда бывает, люди, вышедшие весело, стали останавливаться; послышалось неудовольствие, сознание путаницы, двинулись куда то назад. Проскакавшие адъютанты и генералы кричали, сердились, ссорились, говорили, что совсем не туда и опоздали, кого то бранили и т. д., и наконец, все махнули рукой и пошли только с тем, чтобы идти куда нибудь. «Куда нибудь да придем!» И действительно, пришли, но не туда, а некоторые туда, но опоздали так, что пришли без всякой пользы, только для того, чтобы в них стреляли. Толь, который в этом сражении играл роль Вейротера в Аустерлицком, старательно скакал из места в место и везде находил все навыворот. Так он наскакал на корпус Багговута в лесу, когда уже было совсем светло, а корпус этот давно уже должен был быть там, с Орловым Денисовым. Взволнованный, огорченный неудачей и полагая, что кто нибудь виноват в этом, Толь подскакал к корпусному командиру и строго стал упрекать его, говоря, что за это расстрелять следует. Багговут, старый, боевой, спокойный генерал, тоже измученный всеми остановками, путаницами, противоречиями, к удивлению всех, совершенно противно своему характеру, пришел в бешенство и наговорил неприятных вещей Толю.
– Я уроков принимать ни от кого не хочу, а умирать с своими солдатами умею не хуже другого, – сказал он и с одной дивизией пошел вперед.
Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.