История радиовещания в России

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

История радиовещания описывает события, связанные с историей радиовещания

Предыстория (до 1924)

В 1895 году Попов выступил с докладом о передаче звуков и продемонстрировал грозоотметчик. В 1918 году РОСТА запустила рассылку радиожурнала «Вестник РОСТА». 27 февраля 1919 — из нижегородской лаборатории раздалась речь. 1921 — Инженер Чистоцкий создал радиотелефон, 1-го мая того же года по нему передают музыку. С сентября началось вещание через рупоры. В 1921 стала выходить «Устная газета РОСТА», в эфире раешники (стихи-призывы), фельетоны (сатирические рассказы), частушки. 23 февраля 1923 прошёл первый концерт в советском эфире.

АО «Радиопередача» (1924—1928)

23 ноября 1924 АО «Радиопередача» начало радиовещание, состоящее практически полностью из радиоверсий ряда газет. Вещание шло через двух- или трёхдиапазонные стационарные радиоприёмники и громкоговорители РТС. Вещание осуществлял передатчик на Вознесенской (ныне Улица Радио) мощностью 22 кВт.

47

56

26

6

45

8

17

16

41

12

39

30

7

57

5

38

60

34

42/59

92

18

1/2

67

13

33

40

82

25

89

46

64

93

95

14

48

22

32

15

72

20

77

27

44

11

21

71

97

43

51

96

49

Радиостанции в СССР, 1 января 1928 г. (позывные: "РА" + цифры)

Место	Время установки	Позывные 1928	Позывные 1930
Армавир	1927-05-01	РВ47	РВ50
Артёмовск	1927-05-28	РА56	РВ26
Астрахань	1926-03-04	РА26	РВ35
Ашхабад	1927-11-15	РА 6	РВ19
Баку	1926-07-17	РА45	РВ 8
Великий Устюг	1925-12-17	РА16	РВ41
Владивосток	1925-10-15	РА17	РВ28
Вологда	1926-06-26	РА41
Воронеж	1925-10-20	РА12	РВ25
Гомель	1926-03-01	РА39	РВ40
Днепропетровск	1926-07-01	РА30	РВ30
Иваново-Вознесенск	1925-06-11	РА 7	РВ31
Иркутск	1926-11-07	РА57	РВ14
Киев	1926-07-30	РА 5	РВ 9
Краснодар	1926-08-11	РА38	РВ33
Кременчуг	1927-11-07	РА60
Курск	1926-11-19	РА34
Ленинград	1926-06-16	РА42	РВ 3
Ленинград ЛГСПС	1926-12-15	РА59	РВ36
Махач-Кала	1927-11-15	РА92	РВ27
Минск	1925-11-15	РА18	РВ10
Москва им. Коминтерна	1924-10-24	РА 1	РВ 1
Москва МГСПС	1925-01-22	РА 2	РВ37
Москва Совторгслужащ.	1925-11-23	РА 4	РВ39
Москва-Богородск	1926-09-25	РА 8
Нальчик	1927-05-08	РА67	РВ51
Нижний Новгород	1925-11-23	РА13	РВ42
Новосибирск	1926-06-15	РА33	РВ 6
Одесса	1926-06-26	РА40	РВ18
Омск	1927-11-07	РА82	РВ44
Оренбург	1927-03-15	РА25	РВ45
Пенза	1927-11-07	РА89
Петрозаводск	1926-11-19	РА46	РВ29
Петропавловск Акмолинск	1926-12-15	РА64	РВ46
Полтава	1927-11-07	РА93
Пятигорск	1927-12-16	РА95	РВ34
Ростов-на-Дону	1926-12-01	РА14	РВ12
Самара	1927-05-07	РА22	РВ16
Самарканд	1927-11-08	РА48	РВ18
Саратов	1926-06-15	РА32
Свердловск	1926-12-10	РА15	РВ 5
Смоленск	1927-01-19	РА68	РВ24
Смоленск ОДР	1927-03-05	РА72
Ставрополь	1926-04-03	РА20	РВ32
Сталино	1927-05-16	РА77
Ташкент	1927-01-25	РА27	РВ11
Тверь	1926-06-15	РА44
Тифлис	1926-12-15	РА11	РВ 7
Томск	1925-07-25	РА21	РВ48
Тула	1927-07-01	РА71
Хабаровск	1927-10-15	РА97	РВ15
Харьков	1925-08-15	РА43	РВ20
Харьков Ⅱ	1927-05-23	РА24	РВ 4
Ульяновск	1927-02-20	РА51
Уфа	1927-11-07	РА96	РВ22
Эривань	1926-09-22	РА49	РВ21

Радиовещание Народного комиссариата почт и телеграфов (1928—1933)

В 1928 году АО «Радиопередача» была ликвидирована, радиовещание переходит Народному комиссариату почт и телеграфов СССР. В 1929 году была пущена радиостанции ВЦСПС мощностью 100 kW. 7 ноября 1929 было запущено иновещание на Францию, Англию и США. В 1931 году в рамках Народного комиссариата почт и телеграфов образован Всесоюзный комитет по радио, однако структура радиовещания не изменилось, радиовещание практически полностью состояло из радиоверсий газет.

Становление (1933—1948)

В 1933 г. создан Всесоюзный комитет по радиофикации и радиовещанию (многократно переименовывался, с 1957 г. — Государственный комитет по телевидению и радиовещанию (Гостелерадио СССР)), который в этом же году начал производство собственных передач, что означало появление первого в России радиоканала — Всесоюзное радио (позже — Радио-1), который начал вещание на длинных и средних волнах, во всех областях (кроме Московской, в которой совместно с городом Москвой действовала Главная редакция программ для Москвы и Московской области, и Ленинградской), краях и Ленинграде (совместно с Ленинградской областью) были созданы областные комитеты по радиофикации и радиовещанию (с 1957 г. — комитеты по радиовещанию и телевидению при исполнительных комитетах областных (краевых, в Ленинграде — городского) советах депутатов трудящихся), вещавших в «региональных окнах» Всесоюзного радио. В этот период Всесоюзное радио было единственным в России внутринациональным радиоканалом, наряду с которым в России вещали только иновещательные радиоканалы иностранных государственных радиокомпаний доступных на коротких волнах. Вещание шло через стационарные двух- или трёхдиапазонные радиоприёмники (СВ и ДВ или СВ, ДВ и КВ) или через громкоговорители местных РТС. Запущен радиопередатчик мощностью 500 kW — самой мощной в мире. В 1937 г. радиовещание перенесено в новый Московский радиодом на Малой Никитской, пущен коротковолновый радиопередатчик РВ-96 мощностью 120 kW. В 1941—1942 гг. была построена самая мощная в мире радиостанции в Куйбышевской области. В 1945 году радиовещание в России стало двухпрограммным — Радиокомитет СССР запустил радиоканал 2-я программа Всесоюзного радио (с 1 августа 1964 г. — «Маяк»)

Появление УКВ-дублей (1948—1962)

В 1948 г. Всесоюзное радио перешло на трёхпрограммное вещание (общий объём передач 45 ч в сут), начинается сплошная радиофикация колхозов. С 1957 года по мере строительства областных телецентров запускаются УКВ-дубли всех трёх программ Всесоюзного радио, однако частоты УКВ в СССР отличались от частот УКВ в странах Европы. Одновременно начинают получать широкое распространение более сложные стационарные радиоприёмники с большим количеством диапазонов, а также радиолы, кроме того продолжает существование проводное вещание через громкоговорители РТС. В Москве в 1960 году была запущена «4-я программа Всесоюзного радио».

Монополия Гостелерадио СССР (1962—1991 гг.)

В 1962 г. введено новое Положение о передачах Всесоюзного радио, в котором предусматривалось конкретное и точное определение содержания и жанра планируемых передач, организация сезонных (осенне-зимней и весенне-летней) сеток вещания, а в марте 1964 г. было принято постановление Совета Министров РСФСР (были также аналогичные постановления в других союзных республиках) об обязательном наличии радиотрансляционной сети во всех строящихся жилых домах.

В последующие 30 лет во всех регионах СССР было доступно 3 радиоканала на ультракоротких волнах — 1 программа Всесоюзного радио (совместно с «региональными окнами» в рамках которых вещали региональные телерадиокомитеты, Маяк и 3 программа Всесоюзного радио, каждый из которых имел по одному дублю на средних волнах, 1 программа также имела один дубль на длинных волнах (вещание велось через радиолы и появившиеся в этот период портативные всеволновые радиоприёмники), одному на проводном радиовещании (через появившиеся в этот период трёхпрограммные приёмники проводного радиовещания: 1-я программа — 1-я программа Всесоюзного радио (совместно с «региональными окнами» и «районными окнами» в рамках которых вещали районные радиоузлы), 2-я программа — Маяк, 3-я программа — 3-я программа Всесоюзного радио, через громкоговорители радиотрансляционных сетей только 1-я программа Всесоюзного радио). Исключением являлись Москва и Московская область, где на ультракоротких и средних волнах вещали также 4-я программа и ретранслировалось Ленинградское радио, Ленинград и Ленинградская область где на ультракоротких и средних волнах вещало Ленинградское радио. Также на коротких волнах были доступны международные программы зарубежных государственных («Голос Америки», Радио Ватикана, Международное радио Китая, Голос Кореи), общественных («Немецкая волна», BBC, RTF (с 1975 г. — Radio France, с RFI), Rai, NHK, CBC и др.) и некоторых частных телерадиокомпаний ("Радио Свобода").

Дуополия ВГТРК — РГТРК «Останкино» (1991—1997 гг.)

В августе 1991 года СВ-, ДВ- и УКВ-частоты Радио-1 и 1 проводная программа переданы учреждённой летом 1990 года Советом Министров РСФСР Всероссийской государственной телерадиокомпании (ВГТРК) (радиоканал «Радио России»), «Радио 1» было переведено на СВ-, ДВ- и УКВ-частоты «Юности» и 3 проводную программу, «Юность» — отдельную УКВ-частоту, ещё в феврале 1991 года Гостелерадио переименованный во Всесоюзную государственную телерадиокомпанию, 27 декабря 1991 года был вновь переименован в Российскую государственную телерадиокомпанию «Останкино» (РГТРК «Останкино»).

Таким образом в этот период во всех регионах были доступны три радиоканала в диапазоне УКВ OIRT: Радио России (совместно с «региональными окнами» в рамках которых вещали региональные ГТРК), Маяк и Радио-1, каждый из которых имел по одному дублю в СВ-диапазоне, а Радио России имела также один дубль в ДВ-диапазоне (доступные в тот период на портативных всеволновых радиоприёмниках и радиолах), и по одному на проводном радиовещании (были доступны на специальных приставках («приёмниках проводного радиовещания», обычно трёхпрограммных, 1-я программа — Радио России, 2-я программа — Маяк, 3-я программа — Радио-1) или громкоговорителях местных радиотрансляционных сетей (обеспечивали вещание только Радио России)). Кроме того на коротких волнах оставались доступны иновещательные программы зарубежных государственных телерадиокомпаний. В Москве, Санкт-Петербурге и других крупных городах начали вещать частные радиостанции (самая первая из которых — Европа Плюс была запущена 30 апреля 1990), в том числе и в диапазоне УКВ CCIR.

Конец дуополии ВГТРК — ОРС «Маяк» (1997—2000 гг.)

12 октября 1995 года был запущен процесс ликвидации РГТРК «Останкино», Ликвидационная комиссия РГТРК «Останкино» продолжала деятельность на протяжении 1996—1997 годов, весной-летом 1996 года были созданы Общероссийская радиостанция «Радио 1», Общероссийская радиостанция «Маяк», Радиостанция «Юность» и Радиостанция «Орфей», которым одновременно с созданием перешли частоты одноимённых радиоканалов РГТРК «Останкино», в 1997 году ОРС «Радио 1» было ликвидировано (позже создано одноимённое акционерное общество запустившее радиоканал на второстепенной частоте и только в УКВ-диапазоне), 3-й радиоканал был передан региональным радиостанций — в Москве «Говорит Москва», в ряде регионов — Nostalgie, с начала 2000-х — «Мелодия», одновременно ОРС «Маяк» и РС «Юность» были объединены в ОГРК «Маяк», 27 июля 1998 года она, РС «Орфей», «Голос России» и региональные ГТРК были присоединены к ВГТРК, в этот же день сама «старая ВГТРК» была разделена на ГРК «Радио России», ГТК "Телеканал «Россия», ГТК "Телеканал «Культура», «старое радио» ВГТРК продолжает оставаться однопрограммным, пока в Москве в 2006 году не запускается радиоканал «Культура», а в 2008 году — «Вести ФМ». В этот же период во всех регионах в диапазоне УКВ CCIR (прозванным FM-диапазоном, тогда как УКВ OIRT был прозван просто УКВ) начали вещание частные радиоканалы (наибольшее распространение получили Русское радио, Авторадио, Европа плюс), доступные на FM-радиоприёмниках, портативных магнитолах, стационарных сидимагнитолах (прозванных «музыкальными центрами»), а также на преимущественно импортных всеволновых радиоприёмниках.

Современный период (с 2000 г.)

В середине и второй половине 2000-х как государственные, так и частные радиокомпании в России запустили интернет-дубли своих УКВ- и (или) FM-радиоканалов. В конце 2000-х — начале 2010-х началось сворачивание вещания иновещательных программ крупнейших зарубежных общественных телерадиокомпаний (оставались только их дубли вещающие через интернет): русская служба «Голоса Америки» прекратила вещание на коротких волнах — 27 июля 2008 года, русская служба BBC — 26 марта 2011 года, русская служба «Немецкой волны» — 30 июня 2011 года, русская служба RFI — в 2015 году, RCI (CBC) — в июне 2012 года, иновещание Rai на иностранных языках было полностью прекращено ещё в 2007 году. В настоящий момент на коротких волнах доступны в основном международные государственные радиоканалы (Международное радио Китая и Голос Кореи), тогда как русскоязычные версии международных общественных радиоканалов (DW, BBC, RFI) доступны преимущественно через интернет. Также прекратили вещание дубли Радио России и Маяка на длинных и средних волнах (в Москве Маяк 14 марта 2013 года, Радио России на длинных волнах 9 января 2014 года, на средних - 1 февраля 2015 года). Таким образом, государственные радиоканалы (Радио России и Маяк) в большинстве регионов стали доступны преимущественно на устаревших радиоприёмниках, через проводное радиовещание, а также в интернете, тогда как частные — преимущественно на современных портативных всеволновых радиоприёмниках, магнитолах (точнее сидиолах), через мобильные телефоны и в интернете.

См. также

• Хронология радио
• Гостелерадио СССР

Ссылки

• Радиовещание // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• СССР - Радиовещание и телевидение // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>

Отрывок, характеризующий История радиовещания в России

– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.
Наташе показалось оскорбительно это семейное сближение здесь, на бале, как будто не было другого места для семейных разговоров, кроме как на бале. Она не слушала и не смотрела на Веру, что то говорившую ей про свое зеленое платье.
Наконец государь остановился подле своей последней дамы (он танцовал с тремя), музыка замолкла; озабоченный адъютант набежал на Ростовых, прося их еще куда то посторониться, хотя они стояли у стены, и с хор раздались отчетливые, осторожные и увлекательно мерные звуки вальса. Государь с улыбкой взглянул на залу. Прошла минута – никто еще не начинал. Адъютант распорядитель подошел к графине Безуховой и пригласил ее. Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не глядя на него, на плечо адъютанта. Адъютант распорядитель, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мерно, крепко обняв свою даму, пустился с ней сначала глиссадом, по краю круга, на углу залы подхватил ее левую руку, повернул ее, и из за всё убыстряющихся звуков музыки слышны были только мерные щелчки шпор быстрых и ловких ног адъютанта, и через каждые три такта на повороте как бы вспыхивало развеваясь бархатное платье его дамы. Наташа смотрела на них и готова была плакать, что это не она танцует этот первый тур вальса.
Князь Андрей в своем полковничьем, белом (по кавалерии) мундире, в чулках и башмаках, оживленный и веселый, стоял в первых рядах круга, недалеко от Ростовых. Барон Фиргоф говорил с ним о завтрашнем, предполагаемом первом заседании государственного совета. Князь Андрей, как человек близкий Сперанскому и участвующий в работах законодательной комиссии, мог дать верные сведения о заседании завтрашнего дня, о котором ходили различные толки. Но он не слушал того, что ему говорил Фиргоф, и глядел то на государя, то на сбиравшихся танцовать кавалеров, не решавшихся вступить в круг.
Князь Андрей наблюдал этих робевших при государе кавалеров и дам, замиравших от желания быть приглашенными.
Пьер подошел к князю Андрею и схватил его за руку.
– Вы всегда танцуете. Тут есть моя protegee [любимица], Ростова молодая, пригласите ее, – сказал он.
– Где? – спросил Болконский. – Виноват, – сказал он, обращаясь к барону, – этот разговор мы в другом месте доведем до конца, а на бале надо танцовать. – Он вышел вперед, по направлению, которое ему указывал Пьер. Отчаянное, замирающее лицо Наташи бросилось в глаза князю Андрею. Он узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начинающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой.
– Позвольте вас познакомить с моей дочерью, – сказала графиня, краснея.
– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.


После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.
Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.