Ишерский, Иван Владимирович

Иван Владимирович Ишерский (24 октября 1843, село Державино Лаишевского уезда Казанской губернии — 25 сентября 1918, Бугульма) — российский педагог, преподаватель училищ Вятской губернии, инспектор и директор народных училищ Симбирской губернии. Отец Владимира Ивановича Ишерского, врача, депутата Государственной думы Российской империи I созыва.

Иван Владимирович Ишерский родился в семье священника Николаевской церкви села Державино Казанской губернии. Обучался в духовном училище и духовной семинарии. Высшее образование получил в Казанской духовной академии на историко-богословском отделении. По окончании академии, в 1872 году, со степенью кандидата богословия, И. В. Ишерский был определен преподавателем в Вятскую духовную семинарию с одновременным преподаванием в духовном и земском училищах ряда предметов: русский язык, история, пение, педагогика и дидактика. В том же году вступил в брак с Анной Александровной Протопоповой, дочерью священника.

В 1877 году Иван Владимирович Ишерский был назначен инспектором народных училищ Симбирской губернии с инспекцией народных училища Алатырского, Ардатовского и Курмышского уездов с проживанием в г. Алатырь с непосредственным подчинением директору народных училищ Симбирской губернии Илье Николаевичу Ульянову. После скоропостижной смерти И. Н. Ульянова, в 1886 году, И. В. Ишерский был назначен на должность директора народных училищ Симбирской губернии, на которой проработал 22 года. За отличную, усердную и полезную службу был награждён:

Орден Св. Станислава 3 ст. 1879 г.
Орден Св. Анны 3 ст. 1884 г.
Орден Св. Станислава 2 ст. 1888 г.
Орден Св. Анны 2 ст. 1894 г.
Серебряная медаль «В память царствования императора Александра III» 1896 г.
Тёмно-бронзовая медаль «За труды по I всеобщей переписи населения 1897 г.» 1897 г.
Орден Св. Владимира 3 ст. 1901 г.
Орден Св. Станислава 1 ст. 1905 г.
За отличие в службе 14.07.1896 г награждён чином действительного статского советника. Активную деятельность И. В. Ишерского на посту директора начальных народных училищ Симбирской губернии подтверждают многочисленные отчёты о состоянии народных училищ Симбирской губернии, предложения по улучшению состояния народного образования.

Уйдя в отставку в возрасте 65 лет Иван Владимирович продолжил активную общественную жизнь, состоя гласным Симбирской городской думы, казначеем Карамзинской библиотеки, заместителем председателя общества Св. Татьяны, членом различных обществ. Умер И. В. Ишерский в г. Бугульма, в то время Самарской губернии, 25 сентября 1918 года, от воспаления легких.

Литература

• Ульяновская -Симбирская энциклопедия, Том 1. Ульяновск: Издательство «Симбирская книга», 2000. ISBN 5-8426-0224-5

Отрывок, характеризующий Ишерский, Иван Владимирович

И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.