Кавендишская лаборатория
Кавендишская лаборатория — физический факультет Кембриджского университета. Лаборатория создана в 1874 году как первая в мире учебно-научная лаборатория, где студенты могли как учиться, так и проводить исследования вместе с сотрудниками университета. Первоначально находилась в самом центре Кембриджа на улице Фри-Скул. В 1970-х годах был построен новый комплекс зданий для лаборатории на западной окраине города.
В лаборатории существует традиционное почётное звание Кавендишского профессора, которое носит один из профессоров лаборатории. В своё время Кавендишскими профессорами были всемирно известные британские физики лорд Релей, сэр Дж. Дж. Томсон, лорд Резерфорд, сэр Уильям Брэгг, сэр Невилл Мотт, сэр Брайан Пиппард, сэр Сэм Эдвардс. По состоянию на 2012 год Кавендишский профессор — сэр Ричард Френд. Девизом лаборатории служит фраза, произнесённая первым директором Кавендишской лаборатории Джеймсом Максвеллом: «Я никогда не отговариваю человека от попытки провести тот или иной эксперимент; если он не найдёт того, что ищет, он, может быть, откроет нечто иное».[1]
Распространено мнение, что Кавендишская лаборатория названа в честь известного британского физика и химика Генри Кавендиша, 2-го герцога Девоншира. Однако это не так. Лаборатория названа в честь своего основателя, Уильяма Кавендиша, 7-го герцога Девоншира. Во время создания лаборатории он был канцлером Кембриджского университета и пожертвовал крупную сумму на открытие этой учебно-научной лаборатории при университете.
По состоянию на 2012 год 29 исследователей-сотрудников лаборатории получили Нобелевские премии[2].
Ядерная физика
Во время второй мировой войны лаборатория проводила исследования по проектам, связанным с ядерным оружием. Один из методов производства плутония и нептуния (бомбардировкой нейтронами ядер урана-238) был предложен сотрудниками лаборатории Игоном Бретчером и Норманом Физером в 1940 году и, независимо, группой американских физиков в Калифорнийском университете в Беркли.
В лаборатории было синтезировано более двухсот изотопов (одно из наибольших количеств среди лабораторий мира) [3].
Нобелевские лауреаты, работавшие в лаборатории
- лорд Релей (физика, 1904)
- сэр Дж. Дж. Томсон (физика, 1906)
- лорд Резерфорд (химия, 1908)
- сэр Уильям Брэгг (физика, 1915)
- Чарлз Гловер Баркла (физика, 1917)
- Фрэнсис Астон (химия, 1922)
- Чарлз Вильсон (физика, 1927)
- Артур Комптон (физика, 1927)
- Оуэн Ричардсон (физика, 1928)
- Джеймс Чедвик (физика, 1935)
- Джордж Томсон (физика, 1937)
- Эдуард Виктор Эплтон (физика, 1947)
- Патрик Блэкетт (физика, 1948)
- Джон Кокрофт (физика, 1951)
- Эрнест Уолтон (физика, 1951)
- Фрэнсис Крик (физиология и медицина, 1962)
- Джеймс Уотсон (физиология и медицина, 1962)
- Макс Перуц (химия, 1962)
- Джон Кендрю (химия, 1962)
- Дороти Ходжкин (химия, 1964)
- Брайан Джозефсон (физика, 1973)
- Мартин Райл (физика, 1974)
- Энтони Хьюиш (физика, 1974)
- Невилл Мотт (физика, 1977)
- Филип Андерсон (физика, 1977)
- Капица, Пётр Леонидович (физика, 1978)
- Аллан Кормак (физиология и медицина, 1979)
- Абдус Салам (физика, 1979)
- Аарон Клуг (химия, 1982)
- Норман Рамзей (физика, 1989)
Напишите отзыв о статье "Кавендишская лаборатория"
Примечания
- ↑ [moi-vzn.narod.ru/VZN_02.PDF «Наука в Сибири» № 1, 11 января 2007 г.]
- ↑ [www-outreach.phy.cam.ac.uk/resources/nobel/about.php Список лауреатов Нобелевской премии, которые значительную часть своей жизни проработали в Кавендишской лаборатории (англ.)]
- ↑ [pda.lenta.ru/news/2011/10/05/isotopes/ Институт в Дубне стал четвёртым в мире по количеству открытых изотопов]
Ссылки
- [www.phy.cam.ac.uk/ Официальный сайт лаборатории (англ.)]
- [www.cam.ac.uk/map/v3/drawmap.cgi?mp=main;xx=692;yy=590;mt=c;sx=4;tl=Department%20of%20Physics%3B%20Cavendish%20Laboratory;gf=png Расположение основного комплекса зданий Кавендишской лаборатории] на карте университета и [maps.google.com/maps?f=q&hl=en&q=&ie=UTF8&t=k&om=1&ll=52.209231,0.092488&spn=0.001538,0.004962 на Google maps]
- [www.phy.cam.ac.uk/cavendish/history/ История лаборатории на её сайте (англ.)]
- [www.archive.org/details/historyofcavendi00londuoft Ранняя история лаборатории, 1871—1910 (англ.)]
Координаты: 52°12′33″ с. ш. 0°05′31″ в. д. / 52.2092639° с. ш. 0.0920111° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.2092639&mlon=0.0920111&zoom=14 (O)] (Я)
 |
В другом языковом разделе есть более полная статья Cavendish Laboratory (англ.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
Отрывок, характеризующий Кавендишская лаборатория
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
