Каракульдук
| Каракульдук (Куркульдак) узб. Qurquldak, Kurkuldak | |
 | |
| Каракульдук выше населённого пункта Нау | |
| Расположение | |
| Страна |  Узбекистан |
| Регион | Ташкентский вилоят |
| Характеристика | |
| Расход воды | 12 м³/с |
| Водоток | |
| Голова | канал Салар |
| · Местоположение головы | посёлок Уртааул, Куркульдакский гидроузел |
| · Высота головы | около 360 м |
| 41°09′42″ с. ш. 69°07′23″ в. д. / 41.161917° с. ш. 69.123306° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.161917&mlon=69.123306&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Устье | река Чирчик |
| · Местоположение устья | близ города Чиназ |
| · Высота устья | около 260 м |
| 40°55′42″ с. ш. 68°47′23″ в. д. / 40.928528° с. ш. 68.789917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.928528&mlon=68.789917&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 40°55′42″ с. ш. 68°47′23″ в. д. / 40.928528° с. ш. 68.789917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.928528&mlon=68.789917&zoom=9 (O)] (Я) | |
 — исток,  — устье | |
Был преобразован в канал из естественного водотока.
Содержание
Географическое описание
Общее описание
Каракульдук протекает по естественному руслу на дне плоскодонной долины[1], преобразованному в искусственный канал деятельностью человека[8]. Берега Каракульдука по большей части течения крутые, обрывистые[9]. Густота оврагов вдоль в районе побережья местами достигает 5 км/км²[10]. Древнее русло канала уходит в грунт на глубину 2—3 м, ещё в сравнительно недавнем прошлом на нём прослеживался естественный тальвег. Водоток сильно меандрирует и имеет по течению множество островов[1].
Расход воды в Каракульдуке составляет 12 м³/с[11].
Течение канала
Согласно Узбекской советской энциклопедии, Куркульдак берёт начало от Куркульдакского гидроузла на канале Салар[11]. Одновременно на водоотделителе образуется канал Ниязбаш (третий водоток, исходящий из этой точки, трактуется[ком 1] как сбросовые воды Салара)[5][11]. Водоотделитель располагается на границе посёлка Уртааул в Зангиатинском тумане и Янгиюльского тумана Ташкентского вилоята[12], на высоте около 360 м. На топографических картах Генерального штаба название Каракульдук употребляют ещё к вышележащему участку Салара, близ которого располагается бугор Кульдук[13].
Вскоре после отведения Каракульдук пересекает автодорогу М-34 и железнодорожную линию Ташкент — Самарканд[9]. Чуть ниже отведения русло Каракульдука ориентируется в общем направлении на юго-запад, сохраняя такое направление течения практически до устья, но имеет множество мелких изгибов. Проходит по территории городского посёлка Нов (Нау), города Янгиюль, соприкасается с территорией сельского схода Эски Каунчи[9]. Каракульдук на северо-западе вместе с железнодорожной линией Ташкент — Самарканд на юго-востоке служил естественной границей города Янгиюля (впоследствии жилые кварталы стали появляться и за руслом арыка)[14].
В Чиназском тумане по течению Каракульдука располагаются городской посёлок Амир Темур, населённый пункт Рамадан, городской посёлок Алмазар. Далее канал приобретает некоторый уклон к северу, но вскоре круто поворачивает на юг. Пересекает те же автомобильную и железную дорогу и, пройдя по территории населённого пункта Янгихаёт, впадает в реку Чирчик, на высоте около 260 м[12].
Водами Каракульдука питается канал Яллама, берущий начало несколько выше Чиназа. Яллама течёт на северо-восток, в сторону Нижнего Бозсу[11].
Хозяйственное использование
Куруккульдукская оросительная система является одной из крупнейших на правобережье Чирчика[15]. На территории Янгиюльского района Ташкентской области канал орошает 6 тыс. га земель[11]. Однако вплоть до начала канала Яллама орошаемые земли лежат только на левобережье водотока, сначала между Каракульдуком и Саларом, затем — между Каракульдуком и протокой Калган-Чирчик, далее — между Каракульдуком и Чирчиком. После начала Ялламы орошаемые земли охватывают всю территорию между Нижним Бозсу и Чирчиком[2].
Экологическое состояние
Непосредственно в Каракульдук ежегодно сбрасывается 22,2 млн. м³ сточных вод[ком 2][16]. Исследование 1963 года показало, что вода Каракульдука обладает повышенной минерализацией, биологическое потребление кислорода за 5 дней составляет 9,6 мг/л, содержание аммиака доходит до 2,2 мг/л[ком 3][17].
Исторические сведения
Происхождение канала
Считается, что Каракульдук исходно был природным водотоком, «саем»[ком 4]. Историк Ю. Ф. Буряков отмечает, что русло Каракульдука извилисто, в прошлом оно претерпевало изменения, что исключает искусственное происхождение. Он предполагает, что со временем количество воды в реке перестало удовлетворять нужды местного населения. В результате Каракульдук был подсоединен к реке Чирчик, став его эффективно регулируемым протоком[18].
Поселения на Каракульдуке
По берегам Салара, Ниязбаша и Каракульдука располагается множество памятников древней земледельческой культуры, возникших в середине и конце I тысячелетия до нашей эры[7]. Течение протока являлось одной из зон расселения бургулюкцев — оседлого населения Ташкентского оазиса, носителей бургулюкской культуры[19].
Уже в VI веке до нашей эры на левому берегу Каракульдука (территория современного города Янгиюль) основано археологическое поселение Каунчинтепа, по которому описана каунчинская культура. Оно просуществовало вплоть до арабского завоевания Чача и было повторно обжито в XV—XVI веках[20]. Ю. Ф. Буряков напрямую связывает появление крепости Каунчинтепа с удобством использования воды Каракульдука[4]. Начало искусственного орошения каунчинцами водами возможно датировать III—II веками до н. э[1].
Далее, в первых веках нашей эры, на природном холме близ Каракульдука, обеспечивающем стратегически выгодное расположение, возникло поселение Чангтепа. Оно обживалось вплоть до вхождения земель в состав Тюркского каганата и затем, незначительно, в период правления Караханидов (XI—XII века, окончательно покинуто во второй половине XII века)[18].
В период средневековья (приблизительно в X веке) на базе Каракульдука создаются три ирригационных канала — Иски Ташкент, Чукур и Юлтушган, обеспечивающих водой угодья на периферии Чиначкета[21][ком 5].
Воздействие на рельеф
Многовековая эксплуатация канала Каракульдук привела к изменениям рельефа. До его проведения уклон местности выше Янгиюля был направлен в сторону реки Чирчик, после проведения — сменился на обратный, образовав долину с искусственной террасообразной поверхностью. Существенно понизился уровень естественной голодностепской террасы (позднечетвертичные лёссовые отложения), поверхность которой полого подходила к более высокой ташкентской террасе (среднечетвертичные лёссовые отложения). На границе двух этих террас, вдоль которой протекает Каракульдук, возник крутой уступ[3].
Напишите отзыв о статье "Каракульдук"
Примечания
- Комментарии
- ↑ Согласно другому взгляду, он является самостоятельным каналом Карасу
- ↑ Сбросы осуществляются также в вышележащие водотоки, в том числе, питающий Каракульдук канал Салар
- ↑ Оба показателя превышают предельно допустимую концентрацию
- ↑ Саями в Средней Азии именуют овраги с постоянными или временными водотоками, а также сами водотоки (в частности, сравнительно небольшие реки, испытывающие резкие сезонные колебания в полноводности либо полностью пересыхающие)
- ↑ Чиначкет — исторический город в низовьях Чирчика, на территории современного Чиназа
- Источники
- ↑ 1 2 3 4 Древний Ташкент, 1973, с. 103.
- ↑ 1 2 Ирригация Узбекистана / главный редактор Садыков А. С. — Издательство «Фан» УзССР, 1975. — Т. 2. — 12 000 экз. Цветная вклейка между С. 320—321
- ↑ 1 2 У истоков древней культуры Ташкента, 1982, с. 11—12.
- ↑ 1 2 Буряков, 1978, с. 41—42.
- ↑ 1 2 Ташкент. Энциклопедия / Зиядуллаев С. К. — Ташкент: Главная редакция УзСЭ, 1983. — 416 с.
- ↑ Тошкент: энциклопедия / бош таҳрир ҳайъати А. Акромов ва бошқ. Тошкент: «Ўзбекистон Миллий Энциклопедияси», 2009. (ст. Тўрткўлтепа-1)
- ↑ 1 2 [ziyouz.uz/index.php?option=com_phocadownload&view=category&download=2030:2012-11-24-10-42-45&id=85:natens Салор] — статья из Национальной энциклопедии Узбекистана (Ўзбекистон Миллий Энциклопедияси) (узб.)
- ↑ Буряков Ю. Ф. Генезис и этапы развития городской культуры Ташкентского оазиса. — Ташкент: Издательство «Фан» Узбекской ССР, 1982. — С. 133. — 212 с. — 1000 экз.
- ↑ 1 2 3 Айдаркуль. Арнасай. Чардара. Топографические карты масштаба 1 : 50 000, 1 : 200 000. — Ташкент: Военно-картографическая фабрика ТуркВО, 1991.
- ↑ Сергеев Е. М. Лёссовые породы СССР. — Москва: Недра, 1986. — Т. 1. Инженерно-геологические особенности и проблемы рационального использования. — С. 205.
- ↑ 1 2 3 4 5 Бўзсув — статья из «Узбекской советской энциклопедии» (Ўзбек совет энциклопедияси) (узб.)
- ↑ 1 2 Ташкент. План города. — Ташкент: Госкомгеодезкадастр, 2013 (план Ташкентского вилоята на обороте).
- ↑ Лист карты [www.google.com/search?hs=uOq&q=%22K-42-103%22&btnG=Поиск&lr=&aq=f&oq= K-42-103].
- ↑ Советский Союз. Геогр. описание в 22 томах. Узбекистан / ответственный редактор Бабушкин Л. Н. — Москва: Мысль, 1967. — С. 141. — 318 с.
- ↑ Ирригация Узбекистана / главный редактор Садыков А. С. — Издательство «Фан» УзССР, 1975. — Т. 2. — P. 327. — 12 000 экз.
- ↑ Дермоян Т. А. [www.cawater-info.net/library/rus/saniiri75_2.pdf Разработка методических подходов к оценке антропогенного воздействия на экологическую обстановку] // Современные проблемы мелиорации и водного хозяйства и пути их решения : Сборник научных трудов, посвященный 75-летию САНИИРИ. — Ташкент: Научно-информационный центр МКВК, 2000. — Т. 2: Водное хозяйство и управление водными ресурсами. — С. 104.
- ↑ Орлова А.П., Дермоян О. С. Степень загрязнения водотоков Джуна и Каракульдука и некоторые рекомендации по их охране // Вопросы гидротехники. — Ташкент: Среднеазиатский НИИ ирригации, 1967. — Вып. 33. — С. 90—150.
- ↑ 1 2 Буряков, 1978, с. 41.
- ↑ История Ташкента (с древнейших времён до победы Февральской буржуазно-демократической революции) / Зияев Х. З., Буряков Ю. В. — Ташкент: «Фан» УзССР, 1988. — 296 с. — ISBN 5-648-00434-6.
- ↑ Ташкент. Энциклопедия, 1983, с. 159—160.
- ↑ Буряков Ю. Ф. Генезис и этапы развития городской культуры Ташкентского оазиса. — Ташкент: Издательство «Фан» Узбекской ССР, 1982. — С. 153. — 212 с. — 1000 экз.
Литература
- Орлова А.П., Дермоян О. С. Степень загрязнения водотоков Джуна и Каракульдука и некоторые рекомендации по их охране // Вопросы гидротехники. — Ташкент: Среднеазиатский НИИ ирригации, 1967. — Вып. 33. — С. 90—150.
- Буряков Ю. Ф. По древним караванным путям Ташкентского оазиса. — Ташкент: Издательство «Фан» Узбекской ССР, 1978. — С. 41—42. — 104 с.
- У истоков древней культуры Ташкента / ответственный редактор Шишкина Г. В. — Ташкент: Издательство «Фан» УзССР, 1982.
- Древний Ташкент / Архаров И. И. — Ташкент: Фан, 1973. — С. 102—103. — 144 с.
 |
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Ташкент. Энциклопедия, 1983 Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Каракульдук
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
