Кару, Эркки
| Эркки Кару | |
| Erkki Karu | |
 | |
| Имя при рождении: |
Эрланд Фредрик Кумландер |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
Эркки Кару (фин. Erkki Karu) — один из основателей национального кинематографа Финляндии, кинорежиссёр и продюсер.
Биография
Эркки Кару родился в 1887 году в Хельсинки. Творческую карьеру начал актёром в театре в 1907 году. В середине 1910-х годов заинтересовался кинематографом. Кару пробовал себя в кино как режиссёр, сценарист, продюсер, редактор; выпустил несколько комедийных короткометражных фильмов.
В 1919 году Кару основал кинопроизводственную компанию Suomi-Filmi, которая к концу 1920-х годов выросла в крупнейшее предприятие в отрасли в Финляндии. Кару не только работал в качестве генерального директора, но и ведущим режиссёром на протяжении всего сотрудничества с компанией. Работу над своим полнометражным дебютом (адаптацией литературного произведения финского писателя Вяйнё Катая) режиссёр начал в 1922 году и выпустил его в первый день нового 1923 года. Фильм имел успех, как и следующая работа Кару — экранизация пьесы Алексиса Киви «Сапожники Нумми» (фин. Nummisuutarit). Из-за популярности и художественных достоинств этих работ, 1923 год был назван вершиной режиссерской карьеры Кару. До конца десятилетия и в начале 1930-х годов Кару продолжал производить популярные фильмы.
Suomi-Filmi столкнулась с финансовыми трудностями после глобальной депрессии, последовавшей за биржевым крахом 1929 года. Со стороны остальных акционеров компании Кару был обвинен в финансовой безответственности, и в 1933 году ему пришлось уйти в отставку из компании, которую он основал. Спустя месяц Эркки Кару создал новую компанию — Suomen Filmiteollisuus. Там он снял только два фильма, ни один из которых не был успешным. Эркки Кару скоропостижно скончался 8 декабря 1935 года.
Фильмография
- Ylioppilas Pöllövaaran kihlaus (1920)
- Sotagulashi Kaiun häiritty kesäloma (1920)
- Se parhaiten nauraa joka viimeksi nauraa (1921)
- Finlandia (1922)
- Koskenlaskijan morsian (1923)
- Сапожники Нумми (1923)
- Kun isällä on hammassärky (1923)
- Myrskyluodon kalastaja (1924)
- Suvinen satu (1925)
- Muurmannin pakolaiset (1927)
- Runoilija muuttaa (1927)
- Nuori luotsi (1928)
- Meidän poikamme (1929)
- Tukkipojan morsian (1931)
- Meidän poikamme merellä (1933)
- Voi meitä! Anoppi tulee! (1933)
- Ne 45000 (1933)
- Meidän poikamme ilmassa — me maassa (1934)
- Syntipukki (1935)
- Roinilan talossa (1935)
Напишите отзыв о статье "Кару, Эркки"
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Кару, Эркки - Erkki Karu (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Кару, Эркки
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
