Катастрофа аэровагона (1921)

Катастрофа аэровагона инженера Абаковского
Аэровагон инженера Абаковского
Подробные сведения
Дата	24 июля 1921 года
Время	18:35
Место	Железная дорога Москва-Тула, близ Серпухова
Страна	РСФСР РСФСР
Железнодорожная линия
Оператор
Тип происшествия	аэровагон
Причина	плохое состояние железной дороги
Статистика
Поезда	аэровагон
Число пассажиров	22 человека
Погибшие	7 человек

Катастрофа аэровагона 24 июля 1921 года — катастрофа аэровагона инженера В. И. Абаковского на железной дороге «Москва-Тула». В результате схождения его с рельсов погибло 7 человек, в том числе сам Абаковский, а также известный большевик Ф. А. Сергеев (Артём), немецкий коммунист Оскар Гельбрих и австралийский коммунист Джон Фриман.

Предыстория катастрофы

В 1921 году в Советской России по проекту инженера-самоучки Валериана Абаковского был сконструирован пробный вариант аэровагона. Он представлял собой дрезину, снабжённую мотором от самолёта и двухлопастным винтом. Аэровагон мог развивать скорость до 140 километров в час, правда, издавая страшный грохот.

Катастрофа

В июле 1921 года в Москве проводились заседания Третьего конгресса Коммунистического Интернационала. 24 июля 1921 года около двадцати человек, в том числе иностранных коммунистов — представителей делегаций, прибывших на конгресс, во главе с известным большевиком, участником Гражданской войны, 38-летним Фёдором Сергеевым, более известным как «товарищ Артём», должны были отправиться в Тулу, на встречу с местными шахтёрами. Для поездки ими был избран только что построенный пробный вариант аэровагона, который уже проходил испытания и наездил порядка трёх тысяч километров испытательного пробега.

До Тулы делегация доехала успешно, и в тот же день после окончания встреч с шахтёрами отправилась обратно. В 18:35 по местному времени, приблизительно в 110 километрах от Москвы, в районе Серпухова, на скорости приблизительно 85 километров в час, аэровагон сошёл с рельсов и улетел под откос. Из находившихся в вагоне 22 человек на месте погибло 6, ещё один скончался от травм позднее. Среди погибших оказались как Сергеев-Артём, так и конструктор аэровагона Абаковский. Семерых погибших, в том числе Абаковского и Артёма, похоронили в братской могиле в некрополе у Московской Кремлёвской стены.

Официальной причиной крушения аэровагона считается катастрофическое состояние железных дорог в России начала 1920-х годов. Согласно этой версии, аэровагон во время движения подскочил на ухабе и тем самым сошёл с рельсов.

Сын Фёдора Сергеева Артём был убеждён, что катастрофа, в которой погиб его отец, была подстроена:

…Как говорил Сталин, если случайность имеет политические последствия, к этому надо присмотреться. Выяснено, что путь аэровагона был завален камнями. Кроме того, было две комиссии. Одну возглавлял Енукидзе, и она увидела причину катастрофы в недостатках конструкции вагона, но Дзержинский говорил моей матери, что с этим нужно разобраться: камни с неба не падают. Дело в том, что для противодействия влиянию Троцкого Артём, по указанию Ленина, создавал Международный союз горнорабочих как наиболее передового отряда промышленного пролетариата. Оргкомитет этого союза был создан за несколько дней до катастрофы. Троцкий в то время представлял очень большую силу.…

Отрывок, характеризующий Катастрофа аэровагона (1921)

– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.