Кето и Котэ (опера)
| Кето и Котэ | |
| Композитор | |
|---|---|
| Автор(ы) либретто | |
| Источник сюжета |
пьеса А. А. Цагарели «Ханума» |
| Год создания |
1919 |
| Первая постановка | |
| Место первой постановки | |
«Кето́ и Котэ́» (груз. ქეთო და კოტე) — комическая опера (фактически — оперетта) В. И. Долидзе в 3-х действиях, по собственному либретто по мотивам пьесы А. А. Цагарели «Ханума».
Содержание
История создания
Первое представление оперы состоялось 11 декабря 1919 года в Тифлисе[1] в Тифлисском театре оперы и балета (дирижёр С. А. Столерман, режиссёр-постановщик А. Р. Цуцунава, художник Зальцман).
В 1924 году опера была поставлена в Москве Театром Музыкальной Драмы (бывш. Оперный театр Зимина)[1].
В 1950 году опера была поставлена Московским музыкальным театром им. Станиславского и Немировича-Данченко (новый русский текст С. Болотина и Т. Сикорской, новые музыкальные номера Вано Мурадели, дирижёр Шавердов, режиссёр-постановщик Канделаки. режиссёр Кемарская, художник Айвазян, хормейстер Степанов, балетмейстер И. И. Сухишвили; Леван — Ильинский, Маро — Борисова, Макар — Степанов, Котэ — Матвеев, Кето — Юдина, Барбале — Янко, Кабато — Росницкая, Сако — Федосов, Дареджан — Кузнецова)[1].
Действующие лица
- Князь Леван Палавандишвили, разорившийся помещик — баритон[2]
- Княгиня Маро, его сестра — меццо-сопрано
- Котэ, их племянник — тенор
- Макар Тквилкотриашвили, богатый купец — бас
- Кето, его дочь — сопрано
- Сако, весёлый кинто — тенор
- Сико, весёлый кинто — баритон
- Барбале, сваха — сопрано или меццо-сопрано
- Бабуси, сваха — сопрано
Изложение либретто
Действие оперы происходит в Тифлисе второй половины XIX века[2].
Действие первое
В доме большого кутилы князя Левана Палавандишвили собрались гости и вино льётся рекой. Сам князь вот-вот вернётся с охоты. Раздаётся его раздольная песня, в которой он восхваляет вино, музыку и женщин.
Пронырливая сваха Бабуси, зная о больших финансовых проблемах князя уговаривает его жениться на Кето — дочери богатого купца Макара Ткуилкотриашвили. Князь рад получить и дочь купца и, главное, приданое, но сейчас ему не до свахи — он должен развлечь гостей.
Интересные факты
- Тквилкотриашвили можно перевести с грузинского как Ложнобанкротов[2]
Напишите отзыв о статье "Кето и Котэ (опера)"
Примечания
Ссылки
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кето и Котэ (опера)
Доводы его были сжаты, просты и ясны.Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
