Долидзе, Виктор Исидорович

Виктор Долидзе
Дата рождения	30 июля 1890(1890-07-30)
Место рождения	Озургети, Кутаисская губерния, Российская империя
Дата смерти	24 мая 1933(1933-05-24) (42 года)
Место смерти	Тбилиси
Страна	СССР СССР
Профессии	композитор

Ви́ктор Исидорович Доли́дзе (груз. ვიქტორ ისიდორეს ძე დოლიძე, 18 (30) июля 1890, Озургети, Грузия — 24 мая 1933, Тбилиси, Грузинская ССР, СССР) — советский грузинский и осетинский композитор.

Родился в городе Озургети Кутаисской губернии в бедной крестьянской семье. Учился в Тифлисском коммерческом училище. В 1910 году на конкурсе мандолинистов получил первую премию.

По окончании училища поступил в Киевский коммерческий институт и параллельно стал заниматься в музыкальном училище по классам скрипки и композиции. В 1917 году окончил училище и вернулся в Грузию, где посвятил себя музыке.

Автор ряда опер, в том числе первой грузинской комической оперы «Кето и Котэ» на собственное либретто по комедии «Ханума» Авксентия Цагарели, 1919. В литературе это произведение часто рассматривается и как оперетта.

В конце 1920-х и в 1930-х годах вёл работу по собиранию и записи осетинского музыкального фольклора. Вскоре появляются оркестровые миниатюры В. И. Долидзе («Осетинская лезгинка», «Танец приглашения» — «Хонга-кафт» и др.). В 1931 году он начал работать над оперой «Замира» на основе народных осетинских легенд «Чермен» и «Замира» (опера осталась неоконченной).

Отрывок, характеризующий Долидзе, Виктор Исидорович

Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.