Королевский замок в Познани

Замок
Королевский замок в Познани польск. Zamek Królewski w Poznaniu
Южный фасад королевского замка в Познани
Страна	Польша
Город	Познань
Архитектурный стиль	готика с элементами ренессанса
Архитектор	не известен
Основатель	Пшемысл II
Дата основания	конец XIII века
Статус	охраняется государством

Королевский замок в Познани (польск. Zamek Królewski w Poznaniu) — старейшая королевская резиденция в Польше, основанная польским королём Пшемыслом II. Строительство крепости длилось с конца XIII до середины XV века. Замок был частично разрушен во время Северной войны и перестроен в конце XVIII века. Снова был разрушен во время Второй мировой войны и окончательно восстановлен в начале XXI века.

История строительства и реконструкций

Первая крепость на месте современного замка была построена во время правления короля Пшемысла I, после чего этот холм стал называться Замковой горой (лат. Mons castrensis), ныне Пшемыслова гора (польск. Góra Przemysła). Крепость была построена из кирпича и окружена частоколом. Небольшая часть первого замка вошла в систему крепостных стен, построенных в 1253 году в Познани на левом берегу реки Варты. По другой версии королевскую резиденцию на холме основал сын Пшемысла I Пшемысл II, который стремился объединить под своей властью все земли Польши. В 1295 году он стал польским королём, но в следующем году был убит. Строительство замка было приостановлено. Крепость постепенно достраивали представители Глоговско-Жаганьской линии династии Пястов. Строительство было завершено в 1337 году Казимиром III Великим, когда он был князем Великой Польши, и замок служил ему резиденцией. Готическая крепость представляла собой башню и жилое здание, по периметру окружённые стенами. В более поздний период для укрепления обороны была возведена южная башня. При короле Владиславе I замок стал резиденцией генеральных старост Великой Польши. В 1434 году король Владислав II приказал восстановить разрушенную в то время башню. В начале XVI века готический замок уже не был королевской резиденцией. В 1513 году король Сигизмунд, посетив Познань, остановился в резиденции епископа на Соборном острове.

В начале XVI века великопольский генеральный староста Лукаш Гурка начал полную реконструкцию замка. Из хроники известно, что все здания были построены им практически с нуля. Не достроенный замок сгорел во время пожара в 1536 году. Восстановил крепость в стиле ренессанса новый генеральный староста Анджей Гурка. С того времени главное здание замка имеет три этажа и покрыто четырьмя поперечными крышами. Тогда же была построена арочная лоджия двора и снижена башня. От прежнего готического строения сохранились только подвалы и кухня в башне. Ренессансный замок был частично разрушен во время Северной войны шведской армией, а затем в 1704 году армиями России и Саксонии. В 1716 году здесь прошла Тарногродская конфедерация. Крепость была частично перестроена в 1721 году, но пришла в запустение. Великопольский генеральный староста Казимир Рачинский завершил восстановление замкового дома в 1783 году. После второго раздела Речи Посполитой Познань была оккупирована Прусским королевством. Вслед за этим в 1795 — 1796 годах была снесена, разрушенная в 1704 году и не восстановленная, южная часть замка и ряд сооружений. Позднее в старом замке располагался апелляционный суд, затем государственные архивы, которые занимали крепость до 1939 года. Во время Второй мировой войны и битвы за форт Виняры в феврале 1945 года на Пшемысловой горе находился артиллерийский расчёт, и замок был разрушен.

В 1949 году архитектор Збигнев Зелинский подготовил проект восстановления замка в том виде, в каком он существовал в XVI веке. Однако генеральный реставратор Ян Захватович восстановил здание, построенное Казимиром Рачинским. В 1959 — 1964 годах была восстановлена башня на фундаменте бывшей кухни. В первом здании теперь находится Музей прикладного искусства. Помещения башни занимают музейные мастерские. Сохранились стены с основаниями XIII — XIV веков толщиной в 2 метра и высотой 7 — 10 метров. Восточная часть стены включена в здание Казимира Рачинского. На этом здании находятся три мемориальные доски, старейшая из которых относится к 1783 года, две другие к 1993 и 1995 годам в честь 500-летия принесения здесь польскому королю оммажа великим магистром Тевтонского ордена Гансом фон Тиффеном и 700-летия коронации Пшемысла II.

22 апреля 2002 года был создан комитет по реконструкции Королевского замка в Познани. В 2010 — 2013 годах по проекту архитектора Витольда Милевского была восстановлена южная часть крепости, в том виде, в каком здания были в середине XVI века, как и предлагал в своё время Збигнев Зелинский. Для участия в проекте был приглашён архитектор Зигмунт Скупневич, но он отказался из-за поездки за границу. Эта реконструкция замка была подвергнута критике за допущенные отступления от исторической действительности.

Легенды замка

По преданию на Пшемысловой горе до основания замка находилось языческое капище. После крещения Мешко I и отказа поляков от язычества, сатана в гневе вырвал часть холма, чтобы бросить его в реку и затопить город. Но дьявол был остановлен пением петухов, а часть холма превратилась в огромный валун, который с тех пор лежит на левом берегу Варты.

Другая история связана с убийством княгини Людгарды, жены Пшемысла II, которая была задушена в замке 14 декабря 1283 года. По преданию, она была убита по приказу мужа, который не дождался от неё наследников. В покаяние за совершенное злодеяние, в том же году князь основал в Познани монастырь доминиканцев. С тех пор призрак бедной княгини бродит вокруг замка, у стен которого также появляется Чёрный рыцарь. Этот загадочный рыцарь плакал на похоронах княгини в кафедральном соборе в Гнезно 15 декабря 1283 года.

Ссылки

• [www.zamek-krolewski.poznan.pl/ Komitet Odbudowy Zamku Królewskiego w Poznaniu]  (польск.)

Отрывок, характеризующий Королевский замок в Познани

Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.