Крылья бабочки
| Крылья бабочки | |
| Alas de mariposa | |
| Жанр |
драма |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Фернандо Труэба, </br>Хуанма Бахо Ульоа |
| Автор сценария |
Эдуардо Бахо Ульоа, </br>Хуанма Бахо Ульоа |
| В главных ролях |
Сильвия Мунт, </br>Фернандо Вальверде, </br>Сусана Гарсия Диас |
| Оператор |
Айтор Манчола |
| Композитор |
Бинхен Мендисабаль |
| Кинокомпания |
Gasteizko Zinema S.L., </br>Iberoamericana Films Producción |
| Длительность |
108 минут |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Кры́лья ба́бочки» (исп. Alas de mariposa) — первый полнометражный фильм испанского режиссёра Хуанмы Бахо Ульоа. Являясь лауреатом множества национальных премий, фильм стал самой успешной работой автора.
Сюжет
Ами — шестилетняя девочка, чувствительный интроверт. Её мать, Кармен, одержима идеей родить сына своему мужу Габриэлю, который не разделяет её желания. Вся семья живёт в доме деда, отца Кармен, также мечтающего о наследнике. Забеременев, Кармен устраняется от воспитания Ами, опасаясь ревности дочери, и их отношения начинают ухудшаться день ото дня. Единственным занятием, в котором Ами чувствует себя свободно и раскованно, является рисование. Успех в этом деле настаёт для неё в момент между смертью деда и рождением брата и остаётся незамеченным родителями. Когда мать после родов возвращается домой, всё её внимание приковано исключительно к сыну, которого Ами начинает ненавидеть и однажды убивает его, задушив подушкой в кроватке. Тринадцать лет спустя Ами ведет затворнический образ жизни и практически не выходит из своей комнаты, являясь по сути служанкой в доме. Ами начинает готовиться к побегу, для чего крадёт продукты в магазине и у молочника, чтобы на сэкономленные деньги купить билет. Однако, дальнейшая череда трагических событий вносит изменения в её планы.
В ролях
- Сильвия Мунт — Кармен
- Фернандо Вальверде — Габриэль
- Сусана Гарсия Диас — Ами
Награды и номинации
- Премия «Гойя» (1992) — лучший оригинальный сценарий, лучший режиссёр-дебютант, лучшая актриса (Сильвия Мунт)
- Кинофестиваль в Сан-Себастьяне (1991) — «Золотая раковина» за лучший фильм
Напишите отзыв о статье "Крылья бабочки"
Отрывок, характеризующий Крылья бабочки
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
