Далла Коста, Ламберто

Ламберто далла Коста
Полное имя	итал. Lamberto dalla Costa
Гражданство	Италия Италия
Дата рождения	14 апреля 1920(1920-04-14)
Место рождения	Креспано-дель-Граппа, Венеция
Дата смерти	29 октября 1982(1982-10-29) (62 года)
Место смерти	Бергамо, Ломбардия
Карьера
Позиция	пилот
Статус	завершил карьеру
Медали
Олимпийские игры Золото Кортина-д’Ампеццо 1956 двойки
Последнее обновление: 4 февраля 2012

Ламберто далла Коста (итал. Lamberto dalla Costa, 14 апреля 1920, Креспано-дель-Граппа, Венеция — 29 октября 1982, Бергамо, Ломбардия) — итальянский бобслеист, пилот, выступавший за сборную Италии в конце 1950-х годов. Чемпион зимних Олимпийских игр 1956 года в Кортина-д’Ампеццо.

Биография

Ламберто далла Коста родился 14 апреля 1920 года в коммуне Креспано-дель-Граппа, область Венеция. Будучи по профессии пилотом военной авиации, достаточно мало внимания уделял спорту, принимая участие в основном только в тех соревнованиях, которые проходили на домашней трассе в Кортина-д’Ампеццо, и только когда появлялось свободное от службы время. После назначения этого города следующим центром проведения Олимпийских игр, стал усиленно тренироваться, намереваясь поучаствовать здесь и непременно победить. Как результат, вместе с разгоняющим Джакомо Конти, тоже лётчиком, завоевал золотую медаль в программе двухместных экипажей, опередив двойку легендарного в будущем соотечественника Эудженио Монти.

Лучший результат на чемпионатах мира показал в 1957 году, когда на трассе в швейцарском Санкт-Морице приехал в двойках четвёртым. Вскоре после этих состязаний принял решение завершить карьеру профессионального спортсмена, уступив место молодым итальянским бобслеистам. Присутствовал на торжественном открытии санно-бобслейной трассы в Червинии, а в 1965 году удостоился почётной золотой медали Национального олимпийского комитета Италии. Умер 29 октября 1982 года в городе Бергамо, регион Ломбардия.

Ссылки

• [www.fibt.com/index.php?id=109 Список призёров чемпионата мира на официальном сайте FIBT]  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/da/lamberto-dalla-costa-1.html Ламберто далла Коста]  (англ.) — результаты олимпийских выступлений на sports-reference.com

Отрывок, характеризующий Далла Коста, Ламберто

– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.