Лелия Старшая
Поделись знанием:
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
Лелия Старшая (лат. Laelia Meior; II—I века до н. э.) — древнеримская матрона из плебейского рода Лелиев, дочь Гая Лелия Мудрого и жена Квинта Муция Сцеволы Авгура.
Источники сообщают, что Лелий любил старшую дочь больше, чем младшую, жену Гая Фанния, и поэтому, когда Фанний и Сцевола претендовали на членство в коллегии авгуров, их тесть поддержал Сцеволу[1].
Цицерон, изучая в молодости право под руководством Сцеволы Авгура, встречался с Лелией и слышал в её речи «отцовское изящество»[2].
У Лелии Младшей было две дочери. Одна из них вышла за выдающегося оратора Луция Лициния Красса[2], другая стала женой Мания Ацилия Глабриона.
Напишите отзыв о статье "Лелия Старшая"
Примечания
Отрывок, характеризующий Лелия Старшая
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
