Лесли, Александр Ульянович
| Александр Ульянович Лесли | |
 | |
| Место рождения | |
|---|---|
| Дата смерти | |
| Принадлежность | |
| Звание | |
| Командовал | |
| Сражения/войны | |
Александр Ульянович Лесли или (после принятия православия) Авраам Ильич Лесли (англ. Alexander Leslie of Auchintoul; ум. 1663, Смоленск) — русский генерал шотландского происхождения, состоявший на польской, шведской, а потом и русской службе. Чин генерала получил первым в истории России. Руководил взятием Смоленска, после чего был пожалован имением Герчиково и назначен смоленским воеводой. Основатель смоленской ветви шотландского рода Лесли.
Содержание
Биография
В 1616 году Лесли служил в польской армии и под Смоленском попал в русский плен. В 1618-1619 годах находился на русской службе, затем нанялся к шведскому королю. В январе 1630 года полковник Александр Лесли повторно прибыл в Москву в составе шведской военной миссии. В Москве Лесли удостоился аудиенции у царя Михаила Фёдоровича и подал прошение поступить на русскую службу. Прошение полковника было удовлетворено и с марта 1630 года Лесли зачислен на службу.
Смоленская война
Поступивший на службу в чине полковника, в 1631 году Лесли был отправлен в Швецию для найма солдат. В ходе Смоленской войны в 1632 году Лесли в чине старшего полковника командовал сразу двумя полками: полком наёмников и русским полком солдатского строя. Принял участие в походе на Дорогобуж в отряде воеводы Фёдора Сухотина и в осаде Смоленска. 9 октября 1633 года в боях на Жаворонковой горе солдатский полк Лесли спас от разгрома полк наёмников полковника Томаса Сандерсона и солдатский полк полковника Тобиаса Унзена, которые были атакованы гусарами. На военном совете 2 декабря Лесли обвинил полковника Сандерсона в провале попытки прорыва, заявил о его измене и застрелил полковника на глазах воеводы Михаила Шеина. После капитуляции Шеина в 1634 году, русский солдатский полк Лесли, сохранив знамена, холодное оружие и мушкеты с зарядами, получил право свободного выхода из окружения и вернулся в Москву. После завершения Смоленской войны Лесли вместе с остальными иностранцами был уволен с русской службы и выслан из страны.
Царствование Алексея Михайловича
После воцарения Алексея Михайловича, боярин Борис Морозов возродил идею организации «полков нового строя». В 1647 году Александр Лесли вновь был принят на русскую службу.
В это время определенные круги дворянства попытались добиться изгнания «иноземцев» с русской службы. В начале 1652 года в Москве собрался церковный собор, который постановил принять меры против нарушения иностранцами православных обычаев. На соборе Лесли был обвинен в том, что вместе с другими офицерами, развлекаясь, стрелял по кресту на куполе церкви, а его жена бросила в печь икону и «заставляла русских слуг есть в пост собачье мясо». После собора Лесли был арестован. Царь и боярин Илья Милославский попытались разрешить острый конфликт и предложили офицерам принять православие. В сентябре 1652 года большая группа офицеров во главе с протестантом Лесли приняла православие. Полковник Лесли принял имя Авраам Ильич и был не только помилован, но и получил подарки на сумму 23 тысячи рублей. После крещения в доме Милославского состоялось православное венчание полковника с его женой. Крестившиеся вместе с Лесли офицеры получили поместья и были записаны дворянами по «московскому списку».
Весной 1654 года Лесли, ставший генералом, принял участие в Смоленском походе царя Алексея Михайловича. Лесли находился при царе в качестве главного военного советника и руководил осадой Смоленска. После взятия города был назначен смоленским воеводой. В 1656 году генерал Лесли принимал участие в осаде Риги. Скончался Лесли в феврале 1663 года в городе Смоленске[1].
Семья
В браке имел сыновей Якова Александровича и Фёдора Авраамиевича (?-1695), которые служили полковниками (командирами) в солдатских полках (Яков в Белгородском). Внук Александра Ульяновича, генерал-майор Юрий Фёдорович Лесли участвовал в войне за польское наследство и в русско-турецкой войне 1735—1739.
Напишите отзыв о статье "Лесли, Александр Ульянович"
Примечания
- ↑ Дневник Патрика Гордона 1659-1667 г. стр 128. Изд. Наука. М.2003.
Литература
- Бабулин И. Б. Полки нового строя в Смоленской войне 1632—1634 гг. // Рейтар. — 2005. — № 22.
- Нефедов С. А. Первые шаги российской модернизации: реформы середины XVII века // Вопросы истории. — 2004. — № 4. — С. 33—52.
- Опарина Т. А. Полковник Александр Лесли и православие // Иноземцы в России в XV - XVII веках. — М.: Древлехранилище, 2006. — Т. 141—166.
- Лесли, Александр Ульянович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб., 1914. — Т. 10: Лабзина — Ляшенко. — С. 320.
Отрывок, характеризующий Лесли, Александр Ульянович
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
