Лига WBFAL
Поделись знанием:
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
| Лига WBFAL | |
|---|---|
| |
| Вид спорта | Баскетбол |
| Основана | 2012 |
| Количество команд | 6 |
| Страна |  Черногория,  Босния и Герцеговина,  Хорватия
|
| Континент |  ФИБА Европа
|
| Больше всего титулов | «Будучность» (Подгорица)
|
| Родственные соревнования | «МЖРБЛ» |
| Официальный сайт | [www.wbfal.com/wbfal wbfal.com] |
Лига WBFAL (англ. Women Basketball Friendship Adriatic League) — баскетбольная лига, объединяющая клубы бывшей Югославии.
Содержание
История создания
В 2012 году баскетбольными клубами из Черногории, Хорватии и Боснии и Герцеговины образована Женская баскетбольная дружеская Адриатическая лига по образу лиги «МЖРБЛ», где также собраны команды бывшей Югославии.
Формат турнира
Турнир проводится в два этапа
1) регулярный сезон — команды играют между собой по круговой системе дома и на выезде;
2) финал четырёх — проводится на площадке одного из клубов по системе плей-офф.
Сезон 2012/13
Предварительный раунд
| М | Клуб | И | В | П | О |
|---|---|---|---|---|---|
| 1. | Рагуза (Дубровник) |
15 | 12 | 3 | 27 |
| 2. | Приморье (Херцег-Нови) |
15 | 11 | 4 | 26 |
| 3. | Будучность (Подгорица) |
15 | 10 | 5 | 25 |
| 4. | Роллинг (Никшич) |
15 | 8 | 7 | 23 |
| 5. | ЖБК Требине 03 (Требине) |
15 | 3 | 12 | 18 |
| 6. | ЖБК Водице (Водице) |
15 | 1 | 14 | 16 |
Финал четырёх
Проводился в черногорском городе Игало.
| 1/2 финала 4 марта |
Финал[1][2] 5 марта | ||||||
| 4 марта | |||||||
| Рагуза
|
63 | ||||||
| Роллинг
|
61 | ||||||
| 5 марта | |||||||
| Рагуза
|
51 | ||||||
| Будучность
|
60 | ||||||
| 4 марта | |||||||
| Приморье
|
60 | ||||||
| Будучность
|
64 | ||||||
Сезон 2013/14
Предварительный раунд
| М | Клуб | И | В | П | О |
|---|---|---|---|---|---|
| 1. | Будучность (Подгорица) |
15 | 15 | 0 | 30 |
| 2. | Приморье (Херцег-Нови) |
15 | 11 | 4 | 26 |
| 3. | Рагуза (Дубровник) |
15 | 9 | 6 | 24 |
| 4. | Ловчен (Цетине) |
15 | 7 | 8 | 22 |
| 5. | ЖБК Водице (Водице) |
15 | 3 | 12 | 18 |
| 6. | ЖБК Требине 03 (Требине) |
15 | 0 | 15 | 15 |
Финал четырёх
Проводился в хорватском городе Дубровник.
| 1/2 финала 4 апреля |
Финал[3] 5 апреля | ||||||
| Будучность
|
89 | ||||||
| Ловчен
|
65 | ||||||
| Будучность
|
73 | ||||||
| Рагуза
|
63 | ||||||
| Приморье
|
55 | ||||||
| Рагуза
|
66 | ||||||
Напишите отзыв о статье "Лига WBFAL"
Примечания
- ↑ [basketball.eurobasket.com/NewsByAuthor.asp?Author=Dragan%20Scepanovic&AuthorId=103&newsid=310234 WBFAL F4 : Buducnost win in Final game] (англ.). Eurobasket.com. Проверено 23 декабря 2013.
- ↑ [www.zenska-kosarka.com/ragusa-u-finalu-regionalne-wbfal-lige-izgubila-od-buducnosti/ Ragusa u finalu regionalne WBFAL lige izgubila od Budućnosti] (хорв.). Zenska-kosarka.com. Проверено 23 декабря 2013.
- ↑ [www.wbfal.com/?route=novosti&id=271 BUDUCNOST ODBRANILA TROFEJ] (хорв.). wbfal.com. Проверено 29 июля 2014.
Ссылки
- [www.wbfal.com/kalendar Расписание турнира] (хорв.). «Лига WBFAL». Проверено 23 декабря 2013.
|
||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лига WBFAL
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
