Людвиг IV (ландграф Тюрингии)
| Людвиг IV Ludwig IV.<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 1217 — 1227 | ||
| Рождение: | 28 октября 1200 | |
| Смерть: | 11 сентября 1227 (26 лет) | |
Людвиг IV (нем. Ludwig IV.; 28 октября 1200 — 11 сентября 1227, Отранто) — ландграф Тюрингии с 1217 года. Сын ландграфа Германа I и Софии Виттельсбах, дочери баварского герцога Оттона I.
Людвиг IV наследовал Тюрингию после смерти отца, в 16-летнем возрасте. В 1220 году женился на 14-летней Елизавете Венгерской. Резиденцией графской четы стал Эйзенах.
В 1226 году Людвиг был призван в Кремону на заседание рейхстага, на котором пообещал императору Фридриху II принять участие в крестовом походе.
Поход начался в следующем году, в августе. Людвига в нём сопровождали 5 графов: Людвиг Вартбургский, Гюнтер Кефернбергский, Майнрад Мюльбергский, Генрих Штольбергский и Буркхард Бранденбургский. Их отряд шел в Италию горными дорогами через Швабию, Баварию и Тироль.
Беременная Елизавета Венгерская осталась дома, и у неё было предчувствие, что её муж уже не вернется.
Так и случилось. Когда отряд крестоносцев миновал Бриндизи, у Людвига началась лихорадка. Он умер в Отранто в 1227 году. Через несколько дней после его смерти у него родилась дочь Гертруда.
После смерти мужа Елизавета Венгерская ушла в монастырь, посвятив себя заботе о больных. Она умерла в 1231 году и через уже 4 года была признана святой.
Людвиг IV не был официально канонизирован, но его в Германии тоже называют святым (нем. Ludwig der Heilige).
Дети
- Герман II (1222—1241), ландграф Тюрингии
- София (20 марта 1224 — 29 мая 1275), герцогиня Брабанта, основательница ландграфства Гессен
- Гертруда (1227—1297), аббатисса монастыря Альтенберг.
Источники
- Walter Heinemeyer: Ludwig IV. der Heilige, Landgraf von Thüringen und Pfalzgraf von Sachsen. In: Neue Deutsche Biographie (NDB). Band 15, Duncker & Humblot, Berlin 1987, ISBN 3-428-00196-6, S. 422 f. (Digitalisat).
- Helga Wäß: Ludwig IV., der Heilige, in: Form und Wahrnehmung mitteldeutscher Gedächtnisskulptur im 14. Jahrhundert. Ein Beitrag zu mittelalterlichen Grabmonumenten, Epitaphen und Kuriosa in Sachsen, Sachsen-Anhalt, Thüringen, Nord-Hessen, Ost-Westfalen und Südniedersachsen. Band 2.
- Katalog ausgewählter Objekte vom Hohen Mittelalter bis zum Anfang des 15. Jahrhunderts. Tenea Verlag, Berlin 2006, S. 538 f. mit Abb. 799 f. ISBN 3-86504-159-0
- Karl Robert Wenck: Ludwig IV., der Heilige, Landgraf von Thüringen. In: Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 19, Duncker & Humblot, Leipzig 1884, S. 594—597.
Напишите отзыв о статье "Людвиг IV (ландграф Тюрингии)"
Отрывок, характеризующий Людвиг IV (ландграф Тюрингии)
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
