Маккарти, Пол
Поделись знанием:
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.
Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Не следует путать с Полом Маккартни.
| Пол Маккарти | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Жанр: |
перформанс, инсталляция, видео |
 Работы на Викискладе | |
Пол Макка́рти (англ. Paul McCarthy, родился в 1945 году в Солт-Лейк-Сити) — современный американский художник, известен провокационными перформансами и инсталляциями.
Содержание
Творчество
Пол Маккарти — современный мастер гротеска, начал свою карьеру как художник в конце 1960-х с перформансов, во время которых порой использовал собственный пенис как кисточку («Penis Painting», 1973). Устраивая в начале 1970-х в Лос-Анджелесе «кровавые» перформансы, Маккарти, в отличие от Криса Бурдена (Chris Burden), ничем не рисковал. Даже когда его перформанс внешне напоминал брутальные и жестокие действия венского акционизма, кровь всегда была представлена кетчупом, а экскременты — шоколадом.
В 1980-х Маккарти начал создавать декорации и использовать видео как часть инсталляций. Список его скульптурных персонажей включает, помимо прочих, политиков, свиней и Санта-Клаусов, которые стараются изо всех сил продемонстрировать темную сторону жизни. Иногда это просто девятиметровая бутылка кетчупа с названием [www.hauserwirth.com/artists/images-clips-view/?artist_id=20&a=paul-mccarthy&p=62 Daddies Ketchup](2001), вызывающая некоторые неприятные ассоциации. Работы этого влиятельного художника часто гротескны и всегда полны непочтительного юмора.
[www.artnet.com/magazine/FEATURES/drohojowska-philp/drohojowska-philp11-14-7.asp Bossy Burger] (1991), первая инсталляция Маккарти, которая переносит зрителя в место, где произошло действие. Два монитора демонстрируют как художник, одетый шеф-поваром, но в клоунских туфлях и маске Альфреда Ньюмена, готовится показать как готовить еду (действие снимали в декорациях бара неудавшегося телесериала «Дела семейные»). Бормочущий и неуклюжий персонаж, брызгаясь кетчупом и майонезом, приводит кухню в то состояние, в котором инсталляцию обнаруживают зрители. Наиболее сюрреалистичный аспект — демонстрация маниакального удовольствия, которое получает повар от создаваемого хаоса. Сам перформанс «Bossy Burger» никто не видел живьем. Зрителю демонстрируется видеосвидетельство перформанса и материальное оснащение пространства, в котором он происходил.
Широкую известность получила выставка Пола Маккарти в музее современного искусства в Лос-Анджелесе в 1992. Маккарти создал масштабную инсталляцию [www.deitch.com/projects/sub.php?projId=138 The Garden]. Работа раскрывала свой секрет, когда зритель подходил ближе к деревьям и камням, где механизированные фигуры отца и сына совокуплялись с деревьями и землей. Своего рода сиквел этой работы — [www.artnet.com/magazine/features/saltz/saltz3-14-7.asp Cultural Gothic] (1992) продолжает тему отцов и детей, исследуя область скрытого насилия. Прерывистые механические движения фигур подчеркивают отрыв от реальности одновременно усиливая ужас от совершаемого действия.
[www.hauserwirth.com/artists/images-clips-view/?artist_id=20&a=paul-mccarthy&p=34 Caribbean Pirates] (2001-05) — самый большой его проект на сегодняшний день, в котором художник обращается к диснеевскому аттракциону и к фильму с участием Джонни Деппа. Реализованный в сотрудничестве с Дамоном Маккарти, проект включает 20 видео проекций, корабль, скульптуры и множество предметов из фильма. Хаотичное видео демонстрирует пиратов, мало похожих на милых диснеевских персонажей. Инсталляция/перформанс «Caribbean Pirates» была впервые показана в рамках выставки «LaLa Land Parody Paradise» в Haus der Kunst в Мюнхене в 2005.
Монументальные надувные скульптуры
В последние годы художник начал создавать монументальные надувные скульптуры.
- [www.artnet.sk/Magazine/news/laplaca/laplaca7-6-3.asp Bound to Fail](2003-04) — надувная версия торса Генри Мура. Работа, производство которой обошлось более $325,000, впервые была выставлена на крыше Музея Уитни весной 2004 во время биеннале.
- Две огромные надувные скульптуры [www.tate.org.uk/magazine/issue6/headcase_image2.htm Blockhead] (2003) и [www.tate.org.uk/magazine/issue6/headcase_image1.htm Daddies Bighead] (2003) экспонировались рядом с Tate Modern в 2003. Работа «Blockhead», высота которой более тридцати пяти метров, основана на образе Пиноккио, но, как это характерно для творчества Маккарти, этот популярный детский персонаж мутировал и принял гротескную форму. Колоссальный масштаб фигуры физически подавляет зрителя, этот опыт художник сравнил с пребыванием у подножия утеса, когда абстрактные формы нависают над головой. «Daddies Bighead», вторая скульптура, приблизительно шестнадцать метров в высоту. Она основана на бутылке кетчупа, который проходит красной нитью через все творчество Маккарти. Художник часто использовал кетчуп наряду с майонезом и шоколадом в перформансах и инсталляциях в качестве заменителей жидкостей и выделений человеческого организма. Эти атрибуты домашней семейной жизни трансформированы Маккарти в репрезентацию насилия, секса и дефекации.
- Скульптура [www.hauserwirth.com/artists/20/paul-mccarthy/images-clips/10/ Complex Shit] (2007, другое название — «Complicated Pile»), гигантское изображение собачьих фекалий, была выставлена около Центра Пауля Клее в Берне в 2008. Летней ночью искусственные фекалии сдуло порывом ветра, произведение искусства повредило линии электропередач и разбило окно, приземлившись через 200 метров [news.bbc.co.uk/2/hi/entertainment/7558129.stm]. Скульптура была частью выставки «East of Eden: A Garden Show», которая проходила в Берне до октября 2008.
Непривычный Маккарти
Работы Маккарти, представленные на выставке [www.whitney.org/www/exhibition/mccarthy.jsp Central Symmetrical Rotation Movement: Three Installations, Two Films] в Музее Уитни в 2008, сильно отличаются от того, что зрители привыкли видеть у этого художника: нет психотической эксцентрики, нет скатологических игр с продуктами, нет непристойного водевиля, нет пошлой политической сатиры. Выставка фокусируется на вопросе использования архитектурных элементов для создания ощущения дезориентации зрителя (посредством зеркал, вращающихся стен, проекций и изменения пространства).
- В [www.showstudio.com/projects/transmissions/section.php/8306/8318 Bang Bang Room] (1992) пространство оживает — стены медленно двигаются, двери в каждой стене открываются и закрываются с громким стуком.
- В работе [www.hauserwirth.com/artists/20/paul-mccarthy/images-clips/4/ Spinning Room](2008), задуманной в 1971, но реализованной впервые для этой выставки, изображения зрителей вращаются и проецируются на двусторонний экран, который отражается в четырёх зеркальных стенах.
- В работе [www.artnet.com/magazineus/features/finch/finch6-25-08_detail.asp?picnum=4 Mad House] (2008), созданной для этой выставки, комната поворачивается вокруг своей оси.
- Раннюю работу [www.artdaily.com/index.asp?int_sec=2&int_new=24831 Spinning Camera, Walking, Mike Cram Walking], трехминутное черно-белое видео 1971 года, Маккарти создал, вращая камеру на штативе в почти пустой комнате. Изображение движется по кругу, чередуя яркие окна и темные стены, иногда в кадр попадает фигура идущего по периметру комнаты человека.
Образование
- University of Southern California, Лос-Анджелес, 1973
- Художественный институт Сан-Франциско, 1969
- Университет Юты, 1966-68
Персональные выставки (2000—2008)
- 2008 [www.whitney.org/www/exhibition/mccarthy.jsp «Central Symetrical Rotation Movement — Three Installations, Two Films»], Whitney Museum of American Art, Нью-Йорк, США
- 2008 [www.e-flux.com/shows/view/5649 «Paul McCarthy & Benjamin Weissman», Galleria Civica di Arte Contemporanea], Тренто, Италия
- 2007 [www.maccarone.net/exhibitions/07_peterpaulchocolates/images.html «Paul McCarthy’s Chocolate Factory»], Maccarone Gallery, Нью-Йорк, США
- 2007 [www.smak.be/tentoonstelling.php?la=en&y=2007&tid=0&t=archief&id=376 «Paul McCarthy — Head Shop/Shop Head»], Stedelijk Museum voor Actuele Kunst, Гент, Бельгия
- 2007 Essl Museum Kunst der Gegenwart, ‘Paul McCarthy: Tokyo Santa 1996/2004’, Klosterneuburg/AT
- 2007 [artipedia.org/artsnews/exhibitions/2007/05/31/paul-mccarthy-air-born-air-borne-air-pressure/ «Paul McCarthy — Air Born / Air Borne / Air Pressure»], Middelheim Sculpture Museum, Антверпен, Бельгия
- 2007 [www.hauserwirth.com/exhibitions/29/paul-mccarthy-damon-mccarthy-portfolios/view/ «Paul McCarthy — Damon McCarthy. Portfolios»], Галерея Hauser & Wirth Zürich, Цюрих
- 2007 Aarhus Museum of Art, ‘Paul McCarthy — Head Shop/Shop Head’, Aarhus/DK
- 2006 Nyehaus, ‘Paul McCarthy. Between Beauty and the Beast. Sculptures, Drawings and Photographs’, Нью-Йорк
- 2006 Moderna Museet, ‘Paul McCarthy — Head Shop/Shop Head’, Стокгольм
- 2005 Whitechapel Gallery, Paul McCarthy: ‘LaLa land parody paradise’, Лондон
- 2005 Haus der Kunst, Paul McCarthy: ‘LaLa land parody paradise’, Мюнхен
- 2004 CAC Málaga, ‘Paul McCarthy: Brain Box — Dream Box’, Малага
- 2004 Van Abbemuseum, ‘Paul McCarthy: Brain Box — Dream Box’, Eindhoven
- 2003 Hauser & Wirth London, Piccadilly, ‘Paul McCarthy. Piccadilly Circus’, Лондон
- 2003 Tate Modern, ‘Paul McCarthy at Tate Modern’, Лондон
- 2003 The National Museum of Contemporary Art, ‘Paul McCarthy: Films and Video Works’, Осло
- 2002 Sammlung Falckenberg, ‘Propposition’ (collaboration with Jason Rhoades), Гамбург
- 2002 Hauser & Wirth Zürich, ‘Paul McCarthy & Jason Rhoades: Shit Plugs’, Цюрих
- 2002 Luhring Augustine Gallery, ‘Paul McCarthy: Clean Thoughts’, Нью-Йорк
- 2002 De Hallen, ‘Paul McCarthy: videowerken 1971—1999’, Haarlem/NL
- 2002 Butler Gallery, ‘Paul McCarthy: Videos’, Kilkenny/IE
- 2001 Kunstverein Hamburg, ‘Paul McCarthy: Videos und Fotografien’, Гамбург
- 2001 Tate Liverpool, ‘Paul McCarthy’, Ливерпуль
- 2001 Hauser & Wirth Zürich, ‘Paul McCarthy. Pirate Drawings’, Цюрих
- 2001 Villa Arson, ‘Paul McCarthy’, Ница
- 2001 New Museum of Contemporary Art, ‘Paul McCarthy’, Нью-Йорк
- 2001 Deitch Projects, ‘Paul McCarthy — The Garden’, Нью-Йорк
- 2001 Public Art Fund, IBM Building, 590 Madison Ave. at 56th Street, ‘Paul McCarthy — The Box’, Нью-Йорк
- 2001 Luhring Augustine Gallery, ‘Paul McCarthy’, Нью-Йорк
- 2000 [www.moca.org/library/archive/exhibition/detail/2000/mccarthy «Paul McCarthy»], Museum of Contemporary Art, Лос-Анджелес, США. Первая ретроспектива Пола Маккарти в США (включала более 100 работ — рисунки, видео, скульптуры и инсталляции)
- 2000 Patrick Painter, Inc., ‘Heidi File’, Санта-Моника
- 2000 Eleni Koroneou Gallery, ‘Paul McCarthy’, Athens
Напишите отзыв о статье "Маккарти, Пол"
Ссылки
- [www.tate.org.uk/modern/exhibitions/paulmccarthy/ Скульптуры Пола Маккарти, выставленные у Tate Modern в 2003]
- [www.artnet.com/artist/11422/paul-mccarthy.html Работы и информация о художнике на ArtNet]
- [www.hauserwirth.com/artists/20/paul-mccarthy/biography/ Информация о художнике на сайте галереи Hauser&Wirth]
- [www.guardian.co.uk/culture/2005/oct/25/1 Статья в Guardian]
- [www.nytimes.com/2008/06/27/arts/design/27mcca.html?_r=1&n=Top/Reference/Times%20Topics/People/M/McCarthy,%20Paul Статья в New York Times]
Отрывок, характеризующий Маккарти, Пол
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.
Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
