Знак «Жителю блокадного Ленинграда»

Знак «Жителю блокадного Ленинграда» учреждён решением Исполкома Ленгорсовета от 23 января 1989 года № 5 «Об учреждении знака „Жителю блокадного Ленинграда“».

Критерии вручения

Согласно положению «О знаке „Жителю блокадного Ленинграда“», знак «Жителю блокадного Ленинграда» вручается прожившим не менее четырёх месяцев в Ленинграде в период блокады (с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года).

Описание

Круглая латунная медаль диаметром 27,0 мм; на лицевой стороне — изображение разорванного кольца на фоне Главного Адмиралтейства, язык пламени, лавровая ветвь и надпись «900 дней — 900 ночей»; на оборотной — серп и молот и надпись «Жителю блокадного Ленинграда».

Колодка прямоугольная металлическая, покрытая эмалью цвета ленты медали «За оборону Ленинграда».

Привилегии награждённых

В соответствии с федеральным законом «О ветеранах», лица, награждённые знаком «Жителю блокадного Ленинграда», относятся к ветеранам Великой Отечественной войны 1941—1945 годов.

Федеральный закон «О ветеранах».

Статья 2. Ветераны Великой Отечественной войны:
… 3) лица, награждённые знаком «Жителю блокадного Ленинграда»;…
(в ред. Федерального закона от 04.05.2000 № 57-ФЗ)

.

В настоящее время россияне, имеющие инвалидность, которым вручён знак «Жителю блокадного Ленинграда», получают одновременно две пенсии — по старости и как инвалиды войны. Соответствующий закон был подписан Президентом Российской Федерации в 2006 году. К моменту указанного подписания в России проживало 217 тысяч человек, обладателей знака «Жителю блокадного Ленинграда», из которых 65 % были инвалидами. Таким образом, подписанный Президентом закон дал возможность улучшить материальное положение примерно 141 тысяче человек.

Данные лица подлежат абсолютному обслуживанию без очереди (за исключением обслуживания по записи и оформления билетов с местами на отправляющийся транспорт).

Обсуждение критериев вручения

На рассмотрение в органах законодательной власти Российской Федерации и Санкт-Петербурга выносились, но не были приняты различные законопроекты, которые были призваны поменять критерии вручения знака и расширить категории награждённых за счёт исключения временного ограничения в 4 месяца проживания в городе, а также распространить право на получение знака на детей, рождённых в блокаду матерями, пережившими всю блокаду:

• В 2000 году законопроект был отклонён губернатором Санкт-Петербурга в связи с тем, что он по его мнению противоречил Федеральному законодательству и вызвал протест общественных организаций ветеранов и блокадников..
• В 2004 году одноимённый законопроект был снова отклонён губернатором Санкт-Петербурга по тем же причинам..
• В 2009 году Законодательным собранием Санкт-Петербурга был инициирован проект Федерального закона по этой проблеме. Проект был отклонён Государственной Думой в 2012 году.
• В 2013 году в Законодательное собрание Санкт-Петербурга внесён новый законопроект, который предполагает распространение права на знак только на детей, рожденных до 28 января 1944 года матерями, находившимися на территории Ленинграда весь период блокады.

В 2004 году губернатор Санкт-Петербурга В. И. Матвиенко отметила, что в её адрес обратились руководители общественных блокадных организаций Санкт-Петербурга — Санкт-Петербургской общественной организации «Жители блокадного Ленинграда», Международной ассоциации общественных организаций блокадников города-героя Ленинграда, региональной общественной организации «Общество ветеранов-инвалидов „Блокадных дней резервы трудовые“», региональной общественной организации «Юные участники обороны Ленинграда», региональной общественной организации воспитанников детских домов блокадного Ленинграда, региональной общественной организации «Ленинградский союз „Дети блокады — 900“», выразившие категорическое несогласие с принятием Закона и просьбу его не подписывать. При этом в качестве аргументов были приведены утверждения, очевидно не имеющие отношения к собственно критерию вручения знака:

В настоящее время льготы, предусмотренные ст.18 Федерального закона "О ветеранах", предоставляются не в полном объеме. Просим Вас не допустить расширение льготной категории жителей блокадного Ленинграда, учитывая единичные обращения отдельных граждан по данному вопросу

Газета «МК в Питере» в 2008 году отмечала:

…до сих пор родившихся в блокадном Ленинграде после 27 октября 1943 года не признают блокадниками не только чиновники, но и некоторые обладатели памятного знака «Жителю блокадного Ленинграда»

Следует отметить, что в приведённой публикации по недоразумению указано 27 октября вместо 27 сентября.

В 2013 году в своём интервью Ирина Скрипачёва, председатель городского Общества жителей блокадного Ленинграда, отметила:

Это одна из главных наших проблем на сегодня — непризнание блокадниками тех, кто родился в Ленинграде в сорок третьем…Я готовлю сейчас запрос на имя президента Российской Федерации Владимира Путина, чтобы в документ внесли соответствующие поправки.

Однако, по состоянию на конец октября 2016 года неизвестно о каких-либо имеющих юридическую силу решениях, связанных с изменениями критериев вручения знака «Жителю блокадного Ленинграда».

Ссылки

• [www.zaki.ru/pagesnew.php?id=501 Решение Исполнительного комитета Ленинградского городского Совета народных депутатов от 23 января 1989 года № 5 (ред. от 14 мая 1990 года) «Об учреждении знака „Жителю блокадного Ленинграда“» (вместе с Положением о знаке «Жителю блокадного Ленинграда»)]

Отрывок, характеризующий Знак «Жителю блокадного Ленинграда»

– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.


– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.