Минц, Климентий Борисович
Климентий Борисович Минц | |
Профессия: |
---|
Климе́нтий Бори́сович Минц (21 января 1908, Екатеринбург — 22 декабря 1995, Москва) — советский кинорежиссёр и сценарист. Член КПСС с 1950 года[1].
Содержание
Биография
Родился в Екатеринбурге. В 1925 году окончил студию массовых зрелищ и торжеств в Ленинграде, в 1930 — кинофакультет Ленинградского института истории искусств. В 1926—1927 годах руководил мастерской по подготовке актеров кино и театра, работал в театре уличных комедиантов «Балаган» режиссёром и клоуном. В 1928 году был одним из организаторов «Фабрики советского сценария» в Ленинграде, в том же году дебютировал как кинорежиссёр.
Вместе с Александром Разумовским входил в кинематографическую секцию ОБЭРИУ; на вечере «Три левых часа» был показан их совместный монтажный фильм «Мясорубка». Впоследствии стал заниматься только драматургией кино. Автор публикаций, посвящённых комедии.
Совместно с В. Крепсом был автором сценариев одной из самых популярных детских радиопередач — «Клуб знаменитых капитанов», выходившей в эфир с декабря 1945 года до начала 1980-х годов.
Также в соавторстве с В. Крепсом написал несколько книг для детей, в том числе по мотивам радиопередачи «Клуб знаменитых капитанов».
Фильмография
Режиссёрские работы
- 1929 — Ваши глаза
- 1941 — Приключения Корзинкиной
- 1942 — Швейк готовится к бою
- 1966 — 12 могил Хаджи Насреддина
Сценарные работы
- 1929 — Ваши глаза
- 1935 — У самого синего моря
- 1941 — Приключения Корзинкиной
- 1942 — Швейк готовится к бою
- 1950 — Кто первый?
- 1954 — Укротительница тигров
- 1955 — В один прекрасный день
- 1956 — Медовый месяц
- 1956 — Песня табунщика
- 1958 — Матрос с «Кометы»
- 1958 — Шофёр поневоле
- 1959 — Её фантазия
- 1965 — Спящий лев
- 1966 — 12 могил Хаджи Насреддина (в соавторстве с Т. Зульфикаровым и Н. Исламовым)
- 1970 — Бушует «Маргарита»
- 1976 — Марк Твен против
Книги
(все — в соавторстве с В. Крепсом)
- «По следам затонувшей шхуны»
- «Тайна покинутого корабля»
- «Сокровища капитана Ермакова» — 1964
- «На волне знаменитых капитанов» — 1974
- «Клуб знаменитых капитанов» — 1977
- «Путешествие становится опасным» — 1989
Напишите отзыв о статье "Минц, Климентий Борисович"
Примечания
- ↑ [istoriya-kino.ru/kinematograf/item/f00/s01/e0001958/index.shtml МИНЦ Климентий Борисович] Кино: Энциклопедический словарь/Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др.- М.: Сов. энциклопедия, 1987.- 640 с., 96 л. ил.
Ссылки
[archive.is/20121225030333/moscow-tombs.narod.ru/1995/mints_kb.htm Могила Минца]
Отрывок, характеризующий Минц, Климентий Борисович
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
- Персоналии по алфавиту
- Кинорежиссёры по алфавиту
- Кинорежиссёры СССР
- Кинорежиссёры России
- Сценаристы по алфавиту
- Сценаристы СССР
- Сценаристы России
- Обэриуты
- Кинорежиссёры русского авангарда
- Сценаристы русского авангарда
- Персоналии:Таджикфильм
- Авторы радиопостановок
- Похороненные на Ваганьковском кладбище
- Члены КПСС