Мишо, Жозеф Франсуа
| Жозеф Франсуа Мишо | |
| фр. Joseph-François Michaud | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
30 сентября 1839 (72 года) |
| Место смерти: | |
| Гражданство: |
Франция |
| Язык произведений: | |
Жозеф Франсуа Мишо (1767—1839) — французский историк родом из Савойи.
В 1791 г. переселился в Париж, где в журнале «La Quotidienne» так энергично вступался за королевскую власть, что в 1795 г. был арестован и приговорен к смерти. Он бежал в Швейцарию, где написал сатирическую поэму «Le printemps d’un proscrit» (Париж, 1804; дополн. изд., 1827).
После 18 брюмера он снова жил в Париже, занимаясь, главным образом, историческими работами. Плодом их явились: «Histoire des progrès et de la chute de l’empire de Mysore» (Париж, 1801), «Histoire des croisades» (Париж, 1812—22; новая переработка Huillard-Bréholles’a, 1856 след.) и «Bibliothèque des croisades» (Париж, 1822; 2 изд., 1829), с выдержками из источников по крестовым походам. Его «Biographie moderne, ou dictionnaire des hommes qui se sont fait un nom eu Europe depuis 1789» (Париж, 1806) была конфискована наполеоновской полицией.
Направленная против Наполеона «Histoire des quinze semaines ou le dernier règne de Bonaparte» (Париж, 1815) в короткое время выдержала 27 изданий. В 1813 г. Мишо был избран членом Французской академии, а в 1815 г. — депутатом в Chambre introuvable; он получил также место королевского чтеца, но лишился его за оппозицию против ограничений свободы печати, проектированных министерством Виллеля.
Совершив путешествие в Сирию и Египет для собирания дополнительных материалов по истории крестовых походов, он издал «Correspondance de l’Orient» (Пар., 1833—35). Вместе с Пужула он издавал «Collection des mémoires pour servir à l’histoire de France depuis le XII siècle» (1836—39, I—XXXII).
Напишите отзыв о статье "Мишо, Жозеф Франсуа"
Ссылки
- Мишо, Жозеф-Франсуа // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Мишо, Жозеф Франсуа
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
