Монахов, Владимир Викторович
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
| Владимир Викторович Монахов | |
| нападающий | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Ульяновск, Российская Федерация (69 лет) |
| Дети: |
Монахов Игорь Владимирович, Монахов Владимир Владимирович |
| Спортивные награды | ||
|---|---|---|
| Хоккей с мячом | ||
| Чемпионат мира | ||
| Золото | Чемпионат мира-1969 | |
| Золото | Чемпионат мира-1971 | |
Владимир Викторович Монахов (15 августа 1940, Ульяновск, РСФСР, СССР — 11 мая 2010, Ульяновск, Российская Федерация) — советский игрок в хоккей с мячом и тренер. Полузащитник атакующего плана. Рост 168 см, вес 67 кг. Заслуженный мастер спорта СССР (1971).
В 1956 г. дебютировал в составе юношеской команды «Динамо». В 1957—1976 гг. в составе "Волга" Ульяновск играл в чемпионатах и Кубках СССР по хоккею с мячом и футболу. Чемпион мира по хоккею с мячом (1969, 1971 гг.).
В 1961 году ему было присвоено звание мастера спорта по хоккею с мячом.
Семь лет входил в состав сборной команды СССР по хоккею с мячом, в ее составе дважды становится чемпионом мира (1969, 1971г. г.).
Звание мастера спорта международного класса присвоено в 1969 году, а 1971 году ему присвоено звание "Заслуженный мастер спорта". В этом же году по результатам чемпионата мира он признан лучшим полузащитником и включен в состав символической сборной мира.
В 1967 году ему присвоено звание "Мастер спорта по Футболу" (второе место в чемпионате России).
В «Волге» с перерывами играл до 1972 г., провел 214 матчей, забил 116 мячей. Также выступал за команды «Динамо» (Москва) и СКА (Свердловск). За сборную СССР сыграл 17 матчей, забил 4 гола (на чемпионатах мира - 8 матчей, 2 гола). Победитель международного турнира на призы газеты «Советской России» (1972 г.). Чемпион Спартакиады народов РСФСР (1970 г.). Серебряный призер чемпионата СССР 1972 г. Шесть раз (1961, 1962, 1969-1972 годы) входил в список 22-х лучших игроков сезона.
Победитель чемпионата Дружественных армий социалистических стран по хоккею с шайбой. Два сезона провел в составе команды СКА (Куйбышев), где получил звание мастера спорта СССР по хоккею с шайбой.
С 1967 по 1969 гг. входил в сборную РСФСР по футболу, участвовал в товарищеских матчах в Европе и Северной Африке. Вице-чемпион РСФСР по футболу 1967 г. в составе ульяновской «Волги». Мастер спорта по футболу. Был играющим тренером команды «Кировец» (Уфа), которую вывел в первую лигу чемпионата России по хоккею с мячом. Тренер высшей категории - окончил Малаховскую школу тренеров. По окончании активной спортивной деятельности перешел на тренерскую работу. Работал в качестве главного тренера команд мастеров по хоккею с мячом в г.г. Ульяновск и Уфа. Много сил и энергии отдавал развитию детского спорта в городе. Среди его воспитанников есть и чемпионы СССР по хоккею с мячом (среди юношей). Команда юношей "Волга" Ульяновск (футбол)(1983 г.р.) под его руководством стала бронзовым призером чемпионата России в Детской Футбольной Лиге в 1997 г. Являлся заместителем председателя областной Федерации хоккея с мячом. В 1993-1994 гг. руководил ульяновским «Стартом», игравшим в чемпионате России по хоккею с мячом среди команд первой лиги.
За вклад в развитие хоккея с мячом он награждается правительственными наградами: медали "За трудовое отличие" и "За доблестный труд в ознаменование столетия со дня рождения В. И. Ленина".
Первый Заслуженный мастер спорта СССР в Ульяновской области.
Почетный гражданин города Ульяновска.
Напишите отзыв о статье "Монахов, Владимир Викторович"
Ссылки
|
|||||||||||||
Отрывок, характеризующий Монахов, Владимир Викторович
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
