Музей Востока

Государственный музей Востока
Дата основания	1918
Местонахождение	119019, Москва, Никитский бульвар, 12 A.
Сайт	[www.orientmuseum.ru/ Официальный сайт]

К:Музеи, основанные в 1918 году

Госуда́рственный музе́й Восто́ка — музей в Москве, обладатель крупнейших в России коллекций искусства ряда стран Востока, Кавказа и Закавказья, Казахстана и Средней Азии, а также значительных коллекций искусства народов Севера и Сибири, картин Н. К. Рериха и С. Н. Рериха. Занимает старинный дом Луниных по адресу: Никитский бульвар, 12 A.

Исторические названия: Ars Asiatica (1918—1925), Государственный музей восточных культур (1925—1962), Государственный музей искусства народов Востока (1962—1992), Государственный музей Востока (с 1992 г.).

История

Музей Ars Asiatica был создан 30 октября 1918 года. Первым его директором был Ф. В. Гогель (1879—1951).

Со времени своего основания он не раз менял расположение: «Дом Гиршмана у Красных ворот», Государственный исторический музей на Красной площади, здание ВХУТЕМАСА на улице Рождественка, 12, «Цветковская галерея» на Кропоткинской набережной, 29, Центральный музей народоведения.

Музейные коллекции пополнялись за счет передач из Национального музейного фонда предметов и коллекций, в том числе коллекции Н. С. Мосолова, П. И. Харитоненко, А. М. Позднеева, А. А. Брокара, П. И. Щукина, даров частных лиц (В. Г. Тардова, А. С. Умнова, В. Р. Чейлытко, О. В. Давыдовой, М. В. Столярова) и организаций.

В 1926—1928 годах второй директор Б. П. Денике (1885—1941) организовал три археологические экспедиции в Старый Термез. Они дали музею уникальные материалы из раскопок дворца XII века и других памятников. В 1929 году В. А. Гурко-Кряжиным и В. Н. Кацауровым была организована первая закупочная экспедиция в Нагорный Курдистан и Тушетию.

Первое постоянное помещение Музея, мало подходящее для него здание церкви Илии Пророка по ул. Воронцово Поле, 16, было найдено по заданию ВЦИК и передано музею распоряжением Моссовета от 27 февраля 1930 г. за № 696.

В июле 1941 г. экспозиции и фонды Музея были свернуты, а самые ценные экспонаты были эвакуированы в Новосибирск и Соликамск. Но уже в мае 1942 года в залах Музея была развернута выставка живописи и графики художников Казахстана и Узбекистана. Продолжалась научная и выставочная работа, комплектование коллекций и библиотеки.

В конце 1944 г. экспонаты Музея были возвращены из эвакуации. Отличившиеся сотрудники были награждены медалями «За оборону Москвы» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» 25 мая 1945 г. Музей восточных культур первым среди московских музеев открыл для посетителей постоянные экспозиции.

После войны музей стал коллектором, распределявшим свои собрания среди десятков республиканских и областных музеев СССР. Некоторые из них понесли тяжелые потери в годы войны (музеи Киева, Одессы, Львова, Минска), другие, по мнению Комитета по делам искусств (позже — Министерства культуры), нуждались в памятниках восточного искусства. Кроме того, наблюдалась острейшая нехватка помещений для обработки, хранения и представления возраставшего числа предметов.

В 1960-х годах музею было передано его нынешнее здание, исторический дом Луниных. Первая выставка открылась в новом здании в 1984 г. В октябре 1985 г. было принято решение об открытии Северо-Кавказского филиала Музея Востока в г. Майкопе, и Министерство культуры СССР в феврале 1987 г. издало Приказ «О создании Северо-Кавказского филиала Государственного музея искусства народов Востока». В конце 1995 года, после ремонта и реставрации, здесь была торжественно открыта первая выставка.

На 1980-е годы пришёлся один из пиков собирательской деятельности Музея. Его коллекции выросли почти вдвое по сравнению с предыдущим периодом. Важную роль в пополнении коллекций сыграло создание при Музее антикварной галереи «Шон». В 1987 году музей получил статус научно-исследовательского института I категории.

18 декабря 1991 года Указом Президента Российской Федерации Музей Востока был отнесен к особо ценным объектам культурного наследия России.

Современность

В музее представлено как традиционное искусство, так и работы мастеров живописи XX века. Крупнейшие коллекции Музея представляют традиционное искусство Японии, Китая, Ирана, Индии, стран Юго-Восточной и Центральной Азии. Широко представлено искусство Кавказа и Закавказья (Грузия, Азербайджан, Армения), Казахстана и Средней Азии (Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан).

В целом коллекция музея содержит произведения живописи, графики, скульптуры, декоративно-прикладного искусства и археологические экспонаты более чем 100 стран, свыше 160 000 единиц хранения.

Постоянные экспозиции музея: «Искусство Кореи», «Искусство Китая», «Искусство Японии», «Искусство Юго-Восточной Азии» (Вьетнам, Бирма, Лаос, Таиланд, Камбоджа, Индонезия), «Искусство Кавказа» (Северный Кавказ, Грузия, Азербайджан, Армения), «Искусство Ирана», «Искусство Индии», «Искусство Средней Азии и Казахстана», «Искусство Бурятии, Монголии и Тибета», «Искусство народов Севера», «Живопись Закавказья и Средней Азии (XIX в. — 1 пол. XX в)», «Творчество Н. К. и С. Н. Рерихов».

Выставки часто посвящены современным художникам, работы которых используют в первую очередь наследие Востока. Работает лекторий, есть детский абонемент.

Директора музея

• 1919 - Гогель, Федор Владимирович
• 1982-1985 - Тесёлкин, Авенир Степанович
• 2006 - Седов Александр Всеволодович

Литература

• Войтов В. Е. Материалы по истории Государственного музея Востока. 1918—1950 гг. Люди. Вещи. Дела. — М.: ГМВ, Сканрус, 2003.
• Войтов В. Е. Материалы по истории Государственного музея Востока. 1951—1970. — М.: ГМВ, 2006.

Ссылки

• [www.orientmuseum.ru/ Официальный сайт Музея Востока]
• [www.apeskov.ru/tour/tihomirov Виртуальная экскурсия по Музею Востока во время экспозиции художника А. Д. Тихомирова]
• [roskult.ru/atlas/object/896 Виртуальный тур по Музею Востока]
• [www.museum.ru/M297 Официальная страница Музея Востока] на Museum.ru

Отрывок, характеризующий Музей Востока

На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.