Мулао

Мулао

Численность и ареал
Всего: 207 тыс. (2000) Китай
Язык	муламский
Религия	В основном анимизм, буддизм
Родственные народы	дун, чжуаны

Мулао (мулам, кьям, лин, цзинь; самоназвание: Mulam, Kyam; кит. упр. 仫佬族, пиньинь: Mùlǎozú) — кам-суйский народ в Китае. Численность на 2000 г. 207 тыс. чел. Наиболее компактно (90 %) живут в Лочэн-мулаоском автономном уезде Гуанси-Чжуанского автономного района, особенно в волостях Дунмынь и Сыба; а также в пограничных районах Гуйчжоу.

Язык

Говорят на муламском языке (мулао) кам-суйской (дун-шуйской) группы тай-кадайской семьи, распространены также чжуанский и китайский языки.

Большинство мулао придерживается местных традиционных верований.

Название

Слово Mulam состоит из mu⁶ — классификатора для человеческих существ, и lam¹ (в некоторых диалектах — kyam¹) — слова, однокоренного самоназванию родственных дунов — Kam.

Ремесла и хозяйство

В хозяйстве мулао сочетаются земледелие; основные культуры — рис, кукуруза, батат, арахис, овощи, рами. Женские ремёсла — прядение, ткачество, окраска тканей, мужские — плетение, гончарство, металлообработка.

Жилище глинобитное, на каменном фундаменте, одноэтажное, с черепичной крышей. В восточной части содержат буйволов, птицу, свиней, центральная комната — гостиная с алтарем предков, западные комнаты — жилые.

Мужская и женская одежда однотипны: куртка или кофта, штаны, у женщин — передник, серебряные украшения, до замужества заплетают косы, после — волосы собирают сзади в пучок. Женщины, особенно пожилые, носят чёрный платок.

Основная пища — рис с добавлением овощей и мяса, в том числе собачатины, предпочитают кислую и перчёную еду. Из риса готовят слабый алкогольный напиток.

Семья

Семья малая, моногамная, бытовал обычай возвращения молодой после свадьбы в дом родителей до рождения первого ребенка. Однофамильцы в брак не вступали. Сохранялись традиции общинной взаимопомощи, патронимичные объединения.

Религия

Развит культ предков и анимистичные верования. В праздники совершались жертвоприношения в храмах. Богат устный фольклор, празднества сопровождаются музыкой, танцами.

Литература

• Итс Р. Ф. Этническая история юга Восточной Азии, Л., 1972.
• Решетов А. М. Народы и религии мира / Глав. ред. В. А. Тишков. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998.
• Сергеева М. Народы Южного Китая // Китай. — 2007. — № 5. — С. 42-45.

Отрывок, характеризующий Мулао

И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.