Мусин-Пушкин, Иван Алексеевич (1659)
| Иван Алексеевич Мусин-Пушкин | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: | |
Граф (с 1710) Иван Алексеевич Мусин-Пушкин (ок. 1660[1]—1730[2][3]) — петровский сподвижник, которому обязан своим возвышением род Мусиных-Пушкиных. Боярин (1698), сенатор (1711), действительный тайный советник (1718). В качестве начальника Монастырского приказа руководил делами Русской православной церкви, проводник петровского курса цезаропапизма.
Содержание
Биография
Сын Алексея Богдановича Мусина-Пушкина, комнатного стольника царя Алексея Михайловича[4]. Отец, владевший селом Угодичи около Ростова, составил историческое сочинение — «Книгу о славяно-русском народе, о великих князьях русских и ростовских, отколе призыде корень их» — так называемый Мусин-Пушкинский сборник, содержавший 120 текстов о князьях языческой Руси VIII—IX веков[5].
Иван Алексеевич был окольничим (с 1 сентября 1682 года), вторым судьёй Сибирского приказа (1684—1687)[6], затем смоленским воеводой[7]. Будучи воеводой в Астрахани (1693—1700), сумел добиться повышения государственных доходов путём упорядочения сборов.
В 1685 году по именному указу село Горетово на Москве-реке «вместе с селами Абрамово и Милятино было отдано из дворцовых в поместье окольничему Ивану Алексеевичу Мусину-Пушкину с прямым повелением построить деревянную церковь во имя Живоначальной Троицы»[8]. В 1703 году ему было пожаловано село Образцово, а ещё через семь лет — деревня Дергаево.
В 1701 году Пётр I восстановил Монастырский приказ и поручил патриаршие, архиерейские и монастырские дела И. А. Мусину-Пушкину[9]; с 1702 года — руководитель Печатного двора.
В 1707 году И. А. Мусин-Пушкин проводил реконструкцию оборонительных сооружений Москвы; в 1708—1710 годах руководил введением гражданского шрифта. В 1709 году, после Полтавской битвы (в которой погиб его сын Александр), получил чин тайного советника (геемрата)[10]. В Указе от 2 марта 1711 года в списке девятерых первых членов учреждённого Сената первым был Мусин-Пушкин[11].
С 1717 года был президентом Штатс-контор-коллегии. В числе других сенаторов подписал приговор царевичу Алексею (1718), М. П. Гагарину (1721) и В. И. Монсу (1724). Состоял в составе «Вышнего суда» по делу П. П. Шафирова и Г. Г. Скорнякова-Писарева.
В период: июль 1725 — февраль 1727 года, как первоприсутствующий московской конторы сената был градоначальником Москвы; в 1727 году заведовал Монетным двором. После смерти Екатерины I отошёл от дел.
Семья
Жена: Мавра Тимофеевна Савёлова, племянница патриарха Московского Иоакима; её отец, Тимофей Петрович, был стольником, патриаршим боярином.
Дети:
- Александр (1680—1709) — убит в Полтавской битве
- Платон (1698—1745) — сенатор
- Аполлос (1700—1716)
- Эпафродит (?—16.10.1733), у него сын Аполлос
- Клеопатра (?—1734) — замужем (с 1721) за князем Ю. Н. Репниным (1701—1744)
- Елизавета — замужем за князем сенатором П. А. Голицыным.
Напишите отзыв о статье "Мусин-Пушкин, Иван Алексеевич (1659)"
Примечания
- ↑ В разных источниках присутствуют годы рождения 1659, 1660 и 1661.
- ↑ Холмогоров В. И., Холмогров Г. И. Исторические материалы о церквах и селах. XVI—XVIII ст. — М., 1868
- ↑ Захаров, 2015, с. 232.
- ↑ Существует не выдерживающая научной критики версия (см. Курукин И., Никулина Е. Повседневная жизнь Тайной канцелярии. — М.: Мол. гвардия, 2008. — 672 с. — ISBN 978-5-235-03140-1.), что И. А. Мусин-Пушкин был внебрачным сыном царя Алексея Михайловича, основанная на том, что царь Пётр I часто называл И. А. Мусина-Пушкина «bruder» или «братец» (но так он обращался к таким же близким по духу людям, как А. Д. Меншиков).
- ↑ Соавтором этих рассказов предполагается Ирина Михайловна Еропкина, его супруга, что не подтверждается источниками — лишь утверждением на сайте [www.sudar-bm-rostov.narod.ru/ «Традиционная и альтернативная версии истории Ростова Великого и земли Ростовской»].
- ↑ www.vostlit.info/Texts/rus6/Nevill/primtext1.phtml Комментарии…]
- ↑ В 1689 году Мусин-Пушкин принимал в Смоленске де ла Невилля. — см. [www.vostlit.info/Texts/rus6/Nevill/frametext1.htm Записки о Московии].
- ↑ 24 мая 1687 года церковь была освящена — см. [www.blagodrevo.ru/hkramy/goretovo.html Из истории Троицкой церкви села Горетова].
- ↑ Горчаков М. Гл. IV. Монастырский приказ 1701—1720 годов // [allpravo.ru/library/doc313p0/instrum3992/item4699.html Монастырский приказ (1649-1725). Опыт историко-юридического исследования свящ. М. Горчакова]. — 1868.
- ↑ Куракин Б. И. [memoirs.ru/texts/KRSH_890.htm Русско-шведская война. Записки. 1700—1710]. // Архив кн. Ф. А. Куракина. — Кн. 1. — СПб., 1890. — С. 291—328.
- ↑ [www.prlib.ru/history/Pages/Item.aspx?itemid=447 300 лет Сенату.]
Ссылки
- [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVIII/1700-1720/Musin_Puskin_I_A/text1.htm Переписка И. А. Мусина-Пушкина и Ф. П. Поликарпова]
- Захаров А. В. [zaharov.csu.ru/ZaharovAV_Boyarin_I.A.Musin-Pushkin_Trudy_Ermitazha-vol.78.pdf Боярин и первый сенатор Иван Алексеевич Мусин-Пушкин на службе и в кругу семьи] // Труды Государственного Эрмитажа. — СПб., 2015. — Т. 78. — С. 229—236.
Отрывок, характеризующий Мусин-Пушкин, Иван Алексеевич (1659)
– Очень хорош.– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
