Национальная гвардия Франции

Национа́льная гва́рдия Фра́нции (фр. Garde Nationale) — род милиции (ополчения), существовавшей в 1789—1827 и 1830—1872 годах во Франции. Первоначально возникла в Париже так называемая парижская национальная гвардия из граждан коммун (представителей французского народа). Создана Учредительным собранием Франции в 1789 году для наведения и охраны внутреннего порядка и спокойствия на улицах Парижа во время революции.

История

1789—1827

Первым командиром национальных гвардейцев стал ветеран американской революции маркиз Лафайет, он же и был инициатором и организатором создания Национальной гвардии.

В 1790 году Национальная гвардия введена во всех городах Франции. Все граждане Парижа, а позднее и Франции, которые изъявили желание, были вооружены и несли службу под началом офицеров, которых и избирали на командование. В короткое время численность Национальной гвардии Франции достигла 300 000 человек. Национальным гвардейцам назначалось жалованье от нового строя.

В 1793 году дружины Национальной гвардии принимали участие в подавлении восстания монархистов в Вандее.

В 1795 году Национальная гвардия приняла участие в возмущении 13 вандемьера против Конвента и после этого была подчинена главнокомандующему внутренними войсками Франции.

В августе 1797 года Национальная гвардия опять получила прежнюю организацию. Наполеон, придя к власти, взял в свои руки назначение офицеров Национальной гвардии и значительную часть её состава перевёл в регулярную армию. К военным действиям при Наполеоне привлекалась редко, но храбро сражалась в 1809 и 1814 годах.

1830—1872

Между тем, все громче и ближе слышались барабаны. Уж с утра, по всем улицам раздавался тот особенный троекратный бой — le rappel (Сбор) — тот бой, которым созывалась Национальная гвардия. И вот, медленно волнуясь и вытягиваясь, как длинный, чёрный червяк, показалась, с левой же стороны бульвара, шагах в двухстах от баррикады, колонна гражданского войска; тонкими, лучистыми иглами сверкали над нею штыки, несколько офицеров ехали верхом в её голове. Колонна достигла противоположной стороны бульвара и, заняв его сплошь, повернулась фронтом к баррикаде, и остановилась, беспрестанно нарастая сзади и все более и более густея.

— И. С. Тургенев Наши послали (Эпизод из истории июньских дней 1848 г., в Париже)

Французским законом от 1868 года на Национальную гвардию в военное время была возложена обязанность обороны укреплённых мест, берегов и границ государства.

Уставом о воинской повинности Франции, от 27 июля 1872 года, Национальная гвардия была распущена и прекратила своё существование.

Впоследствии «национальной гвардией» стали называть различные вооруженные организации в других государствах.

 Правительство Франции в июле 2016 года приняло решение о восстановлении Национальной гвардии (Garde Nationale). Новая Национальная гвардия должна стать пятым видом вооруженных сил Франции (четвертым является жандармерия) и представлять своего рода добровольческий резерв для усиления жандармерии и национальной полиции.Как пишет Jean-Dominique Merchet в статье «Combien coûtera la garde nationale ?», опубликованной французской газетой «L’Opinion», бюджет восстанавливаемой Национальной гвардии Франции в 2017 году достигнет 311 млн евро, что в три раза превышает первоначально заявленные 100 млн евро.

Ссылки

• При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Национальная гвардия Франции

Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.