Ново-Ягодинская волость

Ново-Ягодинская волость

Страна	Российская империя Российская империя
Статус	волость
Входит в	Тарский уезд
Административный центр	село Ново-Ягодинское
Дата образования	1909
Дата упразднения	24 сентября 1924
Официальный язык	русский
Население (1909)	3418
Национальный состав	русские белорусы латыши финны
Конфессиональный состав	православные католики лютеране

Ново-Я́годинская волость — административно-территориальная единица Тарского уезда Тобольской губернии (до 1917), Акмолинской (Омская) области (1917—1918), Тюменской губернии (1919), Омской губернии (1920—1924).

Волостной центр — село Ново-Ягодинское.

История

Крестьянская волость была образована в 1909 году в связи с большим наплывом переселенцев с выделением части территории Аёвской волости.

Волостной центр размещён в селе Ново-Ягодинское.

В 1910 году при Ново-Ягодинском волостном правлении открываются почтовые операции.

В 1913 году открывается Ново-Ягодинское кредитное товарищество. Правление было размещено в селе Ново-Ягодинском.

До 1917 года в волости продолжало функционировать 40 переселенческих участков.

В годы Гражданской войны посёлок Куксинский был уничтожен казачьим отрядом. Некий атаман, войдя в посёлок, чтобы пополнить запасы, потребовал у местных жителей продуктов и корма для лошадей, на что получил отказ. По приказу атамана всех жителей согнали в один дом и сожгли. Вокруг посёлка было много хуторов, которые впоследствии прекратили существование.

В 1920 году был открыт Ларионовский медицинский приёмный пункт на три койки. В неурожайный трудный 1922 год были закрыты все сельские лечебные заведения Тарского уезда. Жители села Ларионовка решили на собрании не закрывать медицинский пункт, содержать медработников на свои средства, а медикаменты поставляло государство бесплатно.

Постановлением Сибревкома от 24 сентября 1924 года в связи с укрупнением волостей вошла в состав Знаменской волости (преобразованая в 1925 году в Знаменский район Тарского округа Сибирского края с образованием сельских советов Ларионовский, Новопокровский, Новоягодинский).

Из всех населённых пунктов Новоягодинской волости на сегодня сохранилось только 6, находящихся в Знаменском районе Омской области.

Административное деление волости

Состав волости на 1909 год

село Ново-Ягодинское деревня Ново-Шестамакская деревня Плотникова посёлок Айлинский посёлок Васильевский посёлок Вознесенский посёлок Казанский посёлок Куксинский посёлок Курсанский посёлок Ларионовский

посёлок Любанский посёлок Мавричанский посёлок Ново-Ивановский посёлок Ново-Покровский посёлок Рождественский посёлок Сиковский посёлок Старо-Покровский посёлок Табаринский посёлок Тайгинский посёлок Чиганинский

выселок Зрюковский выселок Какшинский выселок Тоулинский

Состав волости на 1924 год

село Ново-Ягодинское деревня Ларионовская деревня Любанская деревня Ново-Васильевская деревня Ново-Ивановская деревня Ново-Никольская деревня Ново-Покровская деревня Тайгинская деревня Айлинская деревня Курган Арогуз деревня Ново-Рождественская деревня Старо-Рождественская посёлок Сильвинский посёлок Таулинский посёлок Усть-Иктовский

посёлок Усть-Интовский посёлок Вознесенский посёлок Казанский посёлок Старо-Покровский хутор Вальтман хутор Веруберзен хутор Вецвагер хутор Грикит хутор Гринберг хутор Жёлудева хутор Карпова хутор Кезберг хутор Кис хутор Куксинский хутор Лещова

хутор Малиновский хутор Медис 1 хутор Медис 2 хутор Нательгорет хутор Ога хутор Пестова хутор Полякова хутор Ротенберг хутор Рудзит хутор Силис хутор Тарбеева хутор Трауберг

Административные участки

• II участок по воинской повинности Тарского уезда с центром в селе Завьялово;
• III участок крестьянского начальника Тарского уезда с центром в селе Завьялово;
• I полицейский стан Тарского уезда с центром в селе Завьялово;
• V участок мирового судьи Тарского уезда смешанной подсудности с центром в селе Тевриз;
• III участок сельского врача с центром в селе Завьялово;
• III участок ветеринарного врача (с ветеринарным врачом и фельдшером) с центром в селе Завьялово;
• Тарский участок податного инспектора с центром в городе Тара;
• III район инспектора народного училища с центром в городе Тара.

Сельские общества

• 1909 год — 14 населённых пунктов, 12 сельских обществ;
• 1910 год — 23 населённых пункта, 17 сельских обществ;
• 1911 год — 23 населённых пункта, 18 сельских обществ;
• 1912 год — 23 населённых пункта, 18 сельских обществ;
• 1913 год — 23 населённых пункта, 19 сельских обществ;
• 1914 год — 23 населённых пункта, 20 сельских обществ;
• 1915 год — 23 населённых пункта, 20 сельских обществ.

Промышленность и торговля

С момента образования волости в 1909 году и до 1917 года, так и не было построено ни одного маслодельного завода.

Население волости занималось сельским хозяйством, значительным объёмом лесных промыслов.

В волости имелись 2 мелкие ярмарки в селе Ново-Ягодинском.

Инфраструктура

На 1909 год в волости насчитывалось: 1 церковь, 2 школы (официальные), 2 школы (грамоты), 2 хлебо-запасных магазина, 3 винные лавки, 11 торговых лавок, 1 ветряная мельница, 3 водяные мельницы, 3 кузницы, 1 пожарный сарай, 2 ярмарки, 1 земская станция.

В волости имелись:

• Почтовые операции при волостном правлении с приёмом и выдачей всякого рода корреспонденции (село Ново-Ягодинское);
• Кредитное товарищество (село Ново-Ягодинское);
• 3 школы:
  • В селе Ново-Ягодинском на средства фонда Императора Александра III была открыта церковно-приходская школа, основанная ещё в 1900 году.
  • В деревне Ларионовка церковно-приходская школа.
  • В посёлке Ново-Покровском официальная школа.
• 2 больницы:
  • В селе Ново-Ягодинском фельдшерский пункт на 15 коек, открытый ещё в 1900 году.
  • В деревне Ларионовка медицинский приёмный пункт на 3 койки, открытый в 1920 году.
• 2 ярмарки (село Ново-Ягодинское).

Религия

Новоягодный и Ларионовский приходы входили в IV благочиние с центром в городе Тара Омской епархии.

В волости имелась единственная церковь во имя Святого Великомученика Пантелеймона в селе Ново-Ягодинском, а также имелся молельный дом в деревне Ларионовка.

Население

На 1909 год в волости проживало 3418 человек в 643 дворах.

Национальный состав волости:

• Русские;
• Белорусы;
• Латыши;
• Финны;
• незначительное число других.

Крупнейшие населённые пункты волости

1909 год посёлок Ново-Покровский — 527 чел.; посёлок Чиганинский — 407 чел.; село Ново-Ягодинское — 276 чел.; посёлок Ларионовский — 212 чел.; посёлок Табаринский — 204 чел.

Литература

• Административно-территориальное деление Сибири (август 1920 года — июль 1930 года), Западной Сибири (июль 1930 года — сентябрь 1937 года), Новосибирской области (с сентября 1937 года); Справочник; Западно-Сибирское книжное издательство; г. Новосибирск; 1966; ст. 220.
• Адрес-Календарь Тобольской губернии на 1906 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск; ст.145.
• Волости и населённые места Тобольской губернии на 1868—1869 годы; Издание Центрального Статистического Комитета Министерства Внутренних Дел; г. Санкт-Петербург; 1871.
• Волости и населённые места 1893 года: Тобольская губерния; Выпуск 10; Издание Центрального Статистического Комитета Министерства Внутренних Дел; г. Санкт-Петербург; 1894.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1864 год: Издание делопроизводителя Тобольского губернского статистического комитета В. Ильина; Тобольск; ст.455.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1907 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск; ст.205.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1908 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1909 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1910 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск; под редакцией Секретаря Комитета Л. И. Звездина.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1911 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск; под редакцией Секретаря Комитета Л. И. Звездина.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1912 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1913 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1914 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск; под редакцией Секретаря Комитета Е. Г. Юферова.
• Памятная Книжка Тобольской губернии на 1915 год: Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; Тобольск; под редакцией Секретаря Комитета Е. Г. Юферова.
• Список населённых мест Сибирского края. Том 1. Округа Юго-Западной Сибири; Сибирский Краевой Исполнительный комитет. г. Новосибирск. 1928. 821 ст.
• Список населённых пунктов Тарского уезда Омской губернии с указанием районов, сельсоветов, числа дворов и населения. Омск. 1925.
• Список губерний, уездов и волостей Сибири на 1 марта 1921 года; Информационно инструкторский политотдел Отдела Управления Сибревкома; Государственное издательство Сибирское областное отделение; г. Омск; ст. 20.
• Список населённых мест Тобольской губернии на 1909 год; Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета; г. Тобольск; 1912.
• Список переселенческих участков Тобольской губернии (приложение к 20 вёрстной карте Тобольской губернии); г. Тобольск; 1913; Типография Епархиального Братства.
• Справочная книга Омской епархии. Составил по поручению VII Епархиального съезда, священник села Новоселья Тюкалинского уезда Иоанн Голошубин. Типография «Иртыш». г. Омск. 1914.

Отрывок, характеризующий Ново-Ягодинская волость

Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.


В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.