Урьев, Наум Борисович

Наум Борисович Урьев
Дата рождения:	7 сентября 1936(1936-09-07) (87 лет)
Страна:	СССР, Россия
Научная сфера:	физическая химия
Место работы:	ИФХЭ РАН МАДИ
Учёная степень:	доктор химических наук (1975)
Учёное звание:	профессор
Награды и премии:

Наум Борисович Урьев (7 сентября 1936) — советский и российский учёный в области физической химии дисперсных систем. Создал оригинальное научное направление — физико-химическую динамику дисперсных и нанодисперсных систем. Автор и соавтор более 400 научных работ, в том числе 13 монографий, 50 авторских свидетельств на изобретения и патентов. доктор химических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, действительный член Российской академии естественных наук, заведующий лабораторией Института физической химии и электрохимии им. А.Н. Фрумкина РАН.

Научная деятельность

Н. Б. Урьев создал свою научную школу, под его руководством и при его консультации подготовлены около 20 кандидатских и 4 докторских диссертации. Был удостоен гранта «Ведущая научная школа России». В числе опубликованных монографий: «Высококонцентрированные дисперсные системы», «Физико-химические основы технологии дисперсных систем и материалов», «Текучесть суспензий и порошков», «Пищевые дисперсные системы», «Коллоидные цементные растворы», «Асфальтобетон как композиционный материал с нанодисперсным и полимерным компонентами» и др.

Н. Б. Урьевым установлены фундаментальные закономерности динамики процессов структурообразования, реологии и виброреологии, агрегативной и седиментационной устойчивости дисперсных систем. Он впервые обнаружил и объяснил анизотропный (слоистый) характер формирования структур в процессах течения и седиментации дисперсных систем, открыл явление неньютоновского характера течения структурированных нанодисперсных систем при сверхнизких скоростях деформации, что кардинально меняет принятые представления о механизме этих процессов. Им развита новая общая теория течения дисперсных систем, учитывающая динамику контактных взаимодействий и анизотропный характер формирующихся структур. Н. Б. Урьевым впервые экспериментально обнаружено и теоретически доказано явление синергизма сочетания механических воздействий, в частности осцилляции, на концентрированные дисперсные системы и физико-химического регулирования молекулярных взаимодействий в контактах между частицами дисперсных фаз с помощью добавок поверхностно-активных веществ (ПАВ). С этой целью Н. Б. Урьевым с сотрудниками синтезирован и детально изучен новый класс высокоэффективных ПАВ.

В результате комплекса этих работ им открыто явление сверхвысокой текучести концентрированных дисперсных систем при понижении их вязкости до 10-11 десятичных порядков и многократном снижении уровня энергии (до <math>10^3-10^4</math>), необходимой для достижения этой минимальной вязкости, теоретически и экспериментально обоснованы методы её достижения. Этот фундаментальный результат нашёл широкое применение во многих отраслях техники и химической технологии, он лежит в основе интенсификации и оптимизации разнообразных химико-технологических процессов в дисперсных системах. Вместе с тем он позволил с новых позиций объяснить многие природные явления и процессы.

Работы Н. Б. Урьева получили международное признание. Ученый был неоднократно приглашен и выступал с лекциями в ведущих университетах и научных центрах США, Бельгии, Италии, Австралии, Германии, Южной Кореи и др.

Н. Б. Урьевым и под его руководством разработан ряд новых высокоэффективных композиционных материалов, в том числе коллоидный цементный клей и растворы на его основе, широко внедренные в практику, абразивные материалы на керамической основе, новый вид асфальтобетона с нанодисперсным и полимерным компонентами.

Общественная деятельность

Н. Б. Урьев — член редколлегий двух международных журналов, член редколлегии «Коллоидного журнала» и журнала «Физическая химия поверхности и защита материалов» РАН, член Американского химического и Реологического обществ, член ряда специализированных ученых советов. Он организатор многих международных конференций в области физико-химии дисперсных систем. Н. Б. Урьев является заместителем председателя секции Научного совета РАН по физической химии.

Преподавательская деятельность

Являясь более 30 лет профессором Государственного технического университета (МАДИ), он в 2002 г. создал и возглавил новый научно-образовательный отдел «Физико-химические основы технологии дисперсных композиционных материалов» в составе научно-образовательного центра ИФХЭ РАН.

Награды

Н. Б. Урьев первый в России лауреат премии РАН имени П. А. Ребиндера, присуждаемой за выдающиеся работы в области коллоидной химии и химии поверхности, лауреат премии Совета Министров СССР и Первой премии Южного административного округа г. Москвы за лучшую работу в области науки и техники; лауреат премии им. Г. В. Виноградова за выдающиеся работы в области реологии дисперсных систем; является Соросовским профессором. В 1997 г. удостоен почетного звания «Заслуженный деятель науки Российской Федерации».

Библиография

• Урьев Н. Б. Высококонцентрированные дисперсные системы. — М.: Химия, 1980. — 319 с.
• Урьев Н. Б. Физико-химические основы интенсификации технологических процессов в дисперсных системах. — М.: Знание, 1981. — 64 с.
• Урьев Н. Б., Дубинин И. С. Коллоидные цементные растворы. — Л.: Стройиздат, 1981. — 192 с.
• Урьев Н. Б. Основы повышения качества цементобетонов. — М.: МАДИ, 1988. — 64 с.
• Урьев Н. Б. Физико-химические основы технологии дисперсных систем и материалов. — М.: Химия, 1988. — 255 с.
• Урьев Н. Б., Потанин А. А. Текучесть суспензий и порошков. — М.: Химия, 1992. — 252 с.

Ссылки

• [www.phyche.ac.ru Институт физической химии и электрохимии им. А. Н. Фрумкина РАН]
• [www.madi.ru/530-kafedra-dorozhno-stroitelnye-materialy-sotrudniki.html Сотрудники кафедры «Дорожно-строительные материалы»] МАДИ

Отрывок, характеризующий Урьев, Наум Борисович

– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.