Одзаки, Минами
| Минами Одзаки | |
| Рё Минами яп. 南亮 | |
| Рождение |
27 февраля 1968 (56 лет) |
|---|---|
| Место рождения | |
| Направление | |
| Псевдоним(ы) |
Минами Химэмуро |
| Известные работы | |
| [www.kreuz-net.com/ Официальный сайт] | |
Минами Одзаки (яп. 尾崎南) — мангака, создающая произведения в жанре яой (на гомосексуальную тематику). Её называют «королевой додзинси»,[1] а также «королевой сёдзё и сёнэн-ай манги».[2] Фирменная черта работ Одзаки — мелодраматические сюжеты с элементами эротики и своеобразный угловатый стиль рисунка.[3][4]
Содержание
Карьера
Настоящее имя Минами Одзаки — Рё Минами (яп. 南亮 Minami Ryo). Она родилась 27 февраля 1968 года в городе Хирацука, префектура Канагава (Япония). В октябре 1986 года она взяла псевдоним в честь своего идола, музыканта Одзаки Ютака. Кроме того, иногда она выпускает свои произведения под псевдонимом Минами Химэмуро (яп. 姫室ミナミ Himemuro Minami).
Её дебютной работой стала манга «Chuusei no akashi» («Доказательство верности»), изданная в 1988 году в журнале Margaret, когда мангаке было 20 лет. В 1989 году в Margaret появилась манга 3 Days («3 дня»), а в том же году Минами Одзаки начала работу над Zetsuai −1989-, которая быстро обрела популярность. В Японии вокруг Zetsuai образовался целый культ[3][5].
Манга
- Chuusei no akashi, 1988
- 3 Days, 1989
- Zetsuai −1989-, 1989
- Bad Blood, 1992
- Bronze -Zetsuai since 1989-, c 1991
Додзинси
Додзинси Минами Одзаки можно разделить на несколько групп, «циклов» (англ. circle):
- NTT
- Calekka
- Club Doll
- Kreuz
Есть и другие, более мелкие циклы, например, Syndrome Sect, один из самых ранних — манга в нём выходит с 1984 года; Y-Cross, сделанный совместно с Юки Кагари (яп. かがりゆうき Кагари Ю:ки) и так далее.
Особенно известны яойные додзинси по аниме и манге «Капитан Цубаса», сыгравшие значительную роль в возрождении жанра яой в 1980-х годах.[6]. Главные герои этой манги — футболисты. Минами Одзаки развивает яойную линию между нападающим по имени Кодзиро Хюга и вратарём Кэном Вакасимадзу. В своё время была популярна серия додзинси Dokusen Yoku (яп. 独占欲, «Чувство собственничества»), выходившая в цикле CLUB DOLL. Манга «Zetsuai 1989» впервые возникла именно как сюжетное ответвление этих додзинси. По Dokusen Yoku в 1988 году вышел музыкальный альбом Calekka.
Напишите отзыв о статье "Одзаки, Минами"
Примечания
- ↑ [www.animemanga.ru/Biographies/ozaki.shtml О мангаке] (рус.)
- ↑ Маккарти. Хелен. 500 Manga Heroes and Villains. — Barron's Educational Series. — P. 43. — ISBN 978-0764132018.
- ↑ 1 2 Граветт, Пол. Manga: 60 Years of Japanese Comics. — Harper Design, 2004. — С. 90. — ISBN 1-85669-391-0.
- ↑ Торн, Мэтт. [www.matt-thorn.com/shoujo_manga/girls_stuff/gs94-01-10.html Girls' Stuff--Yet More Mini Intros] (англ.) (март 1994 года). Проверено 10 мая 2009. [www.webcitation.org/65eDo3msz Архивировано из первоисточника 22 февраля 2012].
- ↑ Иванов Б. А. Введение в японскую анимацию. — 2-е изд. — М.: Фонд развития кинематографии; РОФ «Эйзенштейновский центр исследований кинокультуры», 2001. — С. 335—336. — 396 с. — ISBN ISBN 5-901631-01-3.
- ↑ Sabucco, Veruska «Guided Fan Fiction: Western „Readings“ of Japanese Homosexual-Themed Texts» in Berry, Chris, Fran Martin, and Audrey Yue (editors) (2003). Mobile Cultures: New Media in Queer Asia. Durham, North Carolina; London: Duke University Press. ISBN 0-8223-3087-3. page 84
Ссылки
- [www.kreuz-net.com/ Официальный сайт Минами Одзаки] (яп.)
- [www.animenewsnetwork.com/encyclopedia/people.php?id=723 Minami OZAKI] (англ.) в энциклопедии персоналий сайта Anime News Network
Отрывок, характеризующий Одзаки, Минами
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
