Операция «Возвращение домой» (1973)

Операция «Возвращение домой» (англ. Homecoming) — американское название процедуры репатриации американских военнослужащих, попавших в плен в ходе Вьетнамской войны.

Согласно Парижскому соглашению о прекращении огня и восстановлении мира во Вьетнаме, стороны должны были обменяться пленными, захваченными за время боевых действий. Операция «Homecoming» проводилась силами ВВС США, обеспечивавших транспортировку американских военнопленных из Северного Вьетнама (в основном самолетами C-141). Репатриация продолжалась с 12 февраля по 1 апреля 1973 года. В общей сложности был освобождён 591 американский гражданин, в том числе 457 человек, попавших в плен в Северном Вьетнаме (почти все — лётчики), 122 — в Южном Вьетнаме, 9 — в Лаосе, 3 — в Китае. В общее число репатриированных входят 25 гражданских консультантов и специалистов. Некоторые из освобождённых находились в плену по восемь лет.

Ссылки

• [archive.is/20121212202643/www.af.mil/news/story.asp?storyID=123009795 Операция «Homecoming»]  (англ.)
• [www.whoa.org/73/homecoming/ Фотографии операции «Homecoming»]

Отрывок, характеризующий Операция «Возвращение домой» (1973)

Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.